В Синьцзян-Уйгурском автономном районе — регионе на севере Китая, где подвергаются давлению этнические и религиозные меньшинства — сменился партийный лидер. Последние несколько лет эту должность занимал Чэнь Цюаньго — чиновник с большим стажем, который проводил там жесткую политику под лозунгами борьбы с «экстремизмом». В прошлом он управлял Тибетом, еще одним регионом, в котором власти видят потенциальный источник нестабильности, и многие из опробованных там мер — включая полицейский надзор и систему слежки за местными жителями — позднее перенес в Синьцзян.

Для самого Цюаньго Синьцзян стал вершиной карьеры. Помимо основной должности — партийного лидера региона — он был назначен и политическим комиссаром Синьцзянского производственно-строительного корпуса, милитаризованной структуры, которую власти используют для решения разных задач — от управления экономикой до заселения региона этническими ханьцами. Кроме того, получил место в Политбюро Центрального комитета Компартии, одном из высших органов в партийной иерархии.

Некоторые наблюдатели полагают, что после отставки из Синьцзяна — в знак признания его «заслуг» — он может подняться еще выше, попасть в постоянный комитет Политбюро, где заседают лишь самые влиятельные партийные функционеры.

Преемник Цюаньго Ма Синжуй — политик другого склада, бывший ученый и участник космической программы Китая, который с начала 2010-х годов стал делать карьеру чиновника (в Китае кандидатов на административные должности подбирают, в том числе, среди научных специалистов). Подчиненные отзывались о нем как о «прогрессивном руководителе», а первый рабочий день в Синьцзяне он провел, объезжая рынки и социальные объекты. К примеру, его предшественник в первый день созвал совещание «по поддержанию стабильности», потребовав, чтобы подчиненные усилили меры безопасности в регионе.

С другой стороны, первые выступления Синжуя как главы Синьцзяна могут указывать на то, что хотя по своему политическому стилю он и отличается от предшественника, курс прежней администрации будет продолжен. Риторика Синжуя включает и похвалы в адрес предшественника, и заверения в лояльности партийному руководству, включая лично главу КНР Си Цзиньпина, и постоянные упоминания «социальной стабильности» как главной цели политики в регионе — лозунга, который власти использовали для оправдания жестких мер. 

«Архитектор»

Чэнь Цюаньго — профессиональный чиновник и партийный функционер. Свою карьеру он начал еще в 1980-е годы — сперва как сотрудник одной из городских администраций, позднее как партийный лидер округа в центральной провинции Хэнань. Уже в 1990-е годы он получал повышения практически каждый год, что объясняли и его связями во властных кругах, в частности, знакомством с военным советником тогдашнего руководителя Китая Цзяна Цзэминя. А в начале 2010-х — возглавил Тибетский автономный район.

Одним из первых после назначения Цюаньго нововведений в Тибете — регионе, где в те годы существовало достаточно активное протестное движение — стала массовая конфискация паспортов. Лхасу, столицу региона, покрыла сеть новых полицейских участков, которые находились друг от друга буквально на расстоянии в несколько десятков метров. К этому добавилась система надзора с участием самих жителей — все население разделили на небольшие группы из 5–10 домов, для каждой назначили куратора, чтобы он докладывал властям о настроениях и подозрительной активности. Наконец, тибетских монахов стали отправлять в «лагеря перевоспитания».

В 2016 году, когда Чэнь Цюаньго был назначен в Синьцзян — еще один регион, в котором власти видели угрозу «экстремизма» и сепаратизма, — элементы его политики стали повторяться и там. Через несколько месяцев после его назначения из разных частей региона стали поступать сообщения, что полиция изымает у жителей паспорта «на хранение». Тем, кто, например, собирался за границу, приходилось обращаться за разрешением к властям, чтобы вернуть документ.

Регион стали застраивать новыми полицейскими участками. Там начали внедрять системы надзора за соседями, а через сеть «лагерей перевоспитания», по оценкам ООН, прошли более миллиона человек.

Среди заявлений Цюаньго, попавших в прессу, — призывы «арестовывать всех, кого нужно», и указания, что «лагеря перевоспитания», которые власти называют «центрами профессиональной подготовки», должны «учить, как школы, управляться, как военные объекты, и охраняться, как тюрьмы». Вскоре после назначения в Синьцзян он также выпустил директиву об организованной отправке «сирот» под государственную опеку. При этом понятие «сирот» трактовалось достаточно широко — фактически, по информации Human Rights Watch, власти могли отправлять под опеку и тех, чьи родители, например, были арестованы. 

«Его предшественника критиковали за недостаточно жесткую политику в вопросах безопасности — хотя частично критика и объяснялась внутрипартийной борьбой, — говорит китаист Джеймс Лейболд, доцент политологии австралийского Университета Ла Троба. — Но все согласны с тем, что Чэнь Цюаньго управлял Синьцзяном железной рукой. [Для целей партии] он оказался весьма эффективным».

«При нем в Синьцзяне была запущена система превентивных арестов и отправки жителей на «перевоспитание», — отмечает германский исследователь Синьцзяна Адриан Ценц. — Такие лагеря существовали и раньше, но при его правлении их применение стало массовым. Он обеспечил быстрые результаты и масштабный охват».

Куда Чэнь Цюаньго будет назначен после отставки из Синьцзяна, пока неизвестно. Предполагается, что он может рассчитывать на повышение — пост вице-премьера или должность в руководстве одной из центральных партийных структур, например, в организационном отделе или отделе пропаганды ЦК. Не исключено его назначение в постоянный комитет Политбюро, одну из самых влиятельных политических структур в Китае, правда, такой вариант считается менее вероятным, даже с учетом его «заслуг» перед партией.

Преемник

Новый лидер Синьцзяна Ма Синжуй — чиновник с репутацией технократа. Он окончил престижный Харбинский технологический институт, работал в академической сфере, позднее — в сфере космических исследований. Был заместителем главы Китайской академии космических технологий, работал в руководстве China Aerospace Science & Technology Corp., руководил Национальной космической администрацией и даже курировал миссию по запуску первого китайского лунохода «Чанъэ-3».

В 2010-е годы, после избрания в центральный комитет Компартии, Синжуй начал политическую карьеру. Некоторое время работал заместителем секретаря партийного комитета в южной провинции Гуандун, позднее — до назначения в Синьцзян — стал губернатором той же провинции. Бывшие коллеги, характеризуя Синжуя, отмечали его прогрессивный настрой и мягкое отношение к подчиненным.

По неофициальной версии, назначение Синжуя в Синьцзян — следствие того, что китайские власти решили сместить фокус с «борьбы с экстремизмом» на экономическое развитие: на прошлогоднем симпозиуме, посвященном Синьцзяну, глава Китая подчеркивал, что развитие экономики — ключевое условие для «долгосрочной стабильности» в регионе.

Предполагается, что Ма Синжуй может быть полезен и благодаря своему опыту общения с иностранными компаниями и инвесторами. Его отсутствие в санкционном списке, в отличие от предшественника, будет преимуществом. Хотя это и не означает отказа от уже выстроенной репрессивной системы. «Власть фокусируется на экономическом развитии, но элементы уже созданной в Синьцзяне системы сохраняются, — отмечает Адриан Ценц. — Это давление на местных жителей, ассимиляция [меньшинств] и демографический контроль. Думаю, что власть планирует такой подход в долгосрочной перспективе».