За Салтанат. Дело об убийстве, изменившее Казахстан

«Девятое ноября, — судья Айжан Кульбаева бросила взгляд в сторону сидящего в "аквариуме" бывшего министра нацэкономики Куандыка Бишимбаева, обвиняемого в убийстве жены, и только потом продолжила (Цитаты здесь и далее по тексту приводятся с сокращениями). — Видеофайл… Я так поняла, изображена потерпевшая? Время 08:24».

— Вы сами помните эти файлы, подсудимый Бишимбаев? — обратилась она к обвиняемому.

— Нет, ваша честь.

22 апреля на очередном судебном заседании в Астане экс-чиновник, наконец, согласился назвать пароль от своего смартфона — гаджет изъяли сразу после задержания, в день убийства Салтанат Нукеновой, 9 ноября 2023 года. В галерее судья и обнаружила видео, записанные в тот день. Она увеличила звук и начала просматривать ролики.

«Никакой, на***, туалет, ищи, бл***. Шваль, бл***», — послышался голос Бишимбаева.

Мат судью Кульбаеву, которая делала замечания даже за цитирование более нейтральных ругательств, в этот момент явно не волновал. Сами видео в онлайн-трансляции суда не показали, но судья описала, что Салтанат на записях была избита и одета в один плащ на голое тело.

«Ты трахалась с Раимбеком Баталовым, ты спала с ним?» — спрашивал в телефоне обвиняемый. «Да», — устало отвечала Нукенова. Бишимбаев повторял этот вопрос снова и снова, называл жену «шлюшкой» и требовал, чтобы она призналась, что была любовницей его знакомого бизнесмена.

Судья быстро просмотрела все девять видео, листая от последних, сделанных в 08:24, к первому — в 06:43. Стало ясно, что сначала на вопросы Бишимбаева, была ли она любовницей Раимбека, Салтанат отвечала «никогда», но мужчину такой ответ явно не устраивал.

— Ваша честь, можно на секунду остановиться, — не выдержал подсудимый, уверенно державшийся весь процесс Бишимбаев был явно растерян. — Я хочу сказать, что это все какой-то монтаж. Нужно посмотреть ватсап, может, как-то мой телефон вскрыли и все это загрузили туда.

После судьи видео по очереди отсмотрели прокуроры, сторона потерпевших — брат Салтанат едва мог смотреть в экран и плакал — обвиняемые и их адвокаты, а после и коллегия присяжных.

— Уважаемый суд, присяжному плохо! — послышалось из зала, когда судья Кульбаева уже готовилась обсуждать видео. Она объявила перерыв.

Весь процесс — впервые в истории в Казахстана — транслируют в прямом эфире на ютубе суда. Кадры с заседаний сразу оказываются в местных СМИ и разлетаются по соцсетям — убийство Салтанат стало одной из самых обсуждаемых тем не только в Казахстане, но и за его пределами.

Бишимбаев не признал вину и настаивает, что смертельные травмы девушка получила, когда упала, а он ударил ее только несколько раз. Вместе с экс-министром за укрывательство преступления судят его родственника и директора ресторана, где произошло убийство, 33-летнего Бахытжана Байжанова: по просьбе Бишимбаева он удалил записи с камер и увез из ресторана телефон Нукеновой, который отслеживал по геолокации ее брат.

«Не знаю, я совершил это преступление? Просто на тот момент я не знал, не понимал, что Салтанат умирает или умерла», — оправдывался Байжанов, отвечая на вопрос, признает ли он вину.

«Она верила ему и его словам». Знакомство

«Салтанат была светлым, радостным, таким ярким ребенком в нашей семье. Хорошо училась, закончила школу, колледж, институт. Она была самодостаточной. Ни от кого не зависела. Не спрашивала у нас средств. Она всего добилась сама. Такая открытая была, со всеми уважительная», — рассказывал еще до суда дядя Салтанат Кайрат Нукенов, бывший аким Павлодара. В Павлодаре Салтанат Нукенова родилась и выросла, там до сих пор живут ее родители. Похоронили девушку тоже в родном городе.

Высшее образование она получила в Алматы. Ее брат Айтбек Амангельды говорил, что она отучилась на финансиста. В 2012-2013 годах Салтанат полгода провела в языковой школе в Великобритании. «У нас не семья миллиардеров. Родители выкладывались в бизнесе на 200%. Так, я уезжал в Америку благодаря их поддержке, Салта ездила учиться в Англию. Мы выбрали свой профессиональный путь самостоятельно, выбрали работать честно. У нас всегда было право голоса в семейных вопросах, право принимать самостоятельные решения в личных делах», — писал брат девушки.

Работать по профессии Салтанат в итоге не стала, а занялась астрологией — прошла курсы и начала давать консультации. До замужества она вела об этом блог в инстаграме. «Астрологическая консультация» Нукеновой стоила 80 тысяч тенге , за 10 тысяч можно было «получить предназначение» или помощь с выбором профессии. Среди тех, кто верит в астрологию, Салтанат была популярна — по словам брата, «запись у нее была полная». В 2020 году, когда ее консультации были дешевле, Нукенова могла зарабатывать порядка 2-2,5 миллионов тенге в месяц, а к моменту встречи с Бишимбаевым зарабатывала уже от 2,5 до 4 миллионов ежемесячно, говорил Амангельды.

Будущий муж Куандык Бишимбаев говорил, что узнал о Салтанат в мае 2022 года от знакомой, ходившей на прием к Нукеновой. Мужчина заинтересовался и попросил показать ему инстаграм девушки. «Ожидал увидеть бабушку лет 50-60, экзотической внешности человека, больше похожего на шамана», — говорил он. Его удивило, что астрологом оказалась симпатичная девушка.

Он хотел попасть на прием, но оказалось, что Салтанат не консультирует мужчин — в суде ее помощница объясняла это тем, что в то время Нукенова была в отношениях. В конце августа 2022-го та же знакомая рассказала Бишимбаеву, что Салтанат рассталась с женихом, и тогда он снова попытался познакомиться.

Мужчина подговорил подругу записаться на консультацию к Нукеновой и попросил между делом рассказать о нем. «Мне было любопытно увидеться, познакомиться и заодно узнать, что такое астрология», — говорил Бишимбаев. По его рассказам, подруга прямо во время консультации дала ему поговорить с Салтанат по телефону, и та согласилась принять его, но после постоянно отказывалась. Тогда, вспоминал экс-чиновник, он честно написал, что «далек от астрологии», и его заинтересовала сама Салтанат.

Впрочем, в магию Бишимбаев, очевидно, верит. Он рассказывал, что уже после свадьбы они с Салтанат ездили к гадалке, чтобы выяснить причину их ссор (та поведала, что на них «навели порчу»), а в день убийства не стал вызывать скорую к умирающей жене, консультируясь вместо этого с ясновидящей.

Амангельды и подруги девушки вспоминали историю их знакомства иначе. Им Салтанат рассказала о настойчивых ухаживаниях Куандыка, который даже явился к ней прием вместо записавшейся по его просьбе подруги. «Насколько мне стало известно, все-таки консультация прошла, потому что было очень активное давление со стороны Куандыка», — пояснил брат девушки.

Как потенциального партнера Салтанат Башимбаева не рассматривала — мужчина был не в ее вкусе, у них не было общих тем и, «с точки зрения астрологии», они друг другу тоже не подходили, говорил Амангельды. «Она изначально не хотела с ним встречаться, а он как маньяк доставал ее. Закружил, ухаживал, нам казалось, что он ее любит», — вспоминали подруги Салтанат.

В октябре 2022 года Салтанат неожиданно для родных поехала в путешествие вместе с Бишимбаевым — уже как пара. Сам он потом говорил, что они не раз встречались и до этой поездки, но в поведении Салтанат было много непонятного — она то выражала ему симпатию, то предлагала отложить более близкое знакомство «до после Нового года», просила подвозить ее на посиделки с подругами, а потом снова отстранялась.

После возвращения из путешествия Бишимбаев сделал девушке предложение. Она согласилась. «Я узнал об этом из инстаграма, хотя такие вещи обычно всегда обсуждаем в семье, — говорил брат Салтанат. — Это было ее единоличное решение. Салтанат очень сильно его защищала, говорила, что его подставили на том суде, что он не виноват и все прочее. Она верила ему и его словам. Родители поддержали Салту. Она выросла в хорошей семье. Единственная ее, возможно, ошибка была в том, что она поверила и полюбила его».

17 ноября 2022 года в Павлодаре прошел құдалық — обряд сватовства, а на следующий день — қыз ұзату — проводы невесты в новый дом. Пара вернулась в Астану. Официально они так и не расписались — Бишимбаев объяснял это проблемами при подаче электронного заявления в загс, тем не менее, в столичной мечети им провели нике — бракосочетание по шариату, хотя по закону в Казахстане это возможно только после гражданской регистрации.

За пару недель до Нового года Салтанат и Куандык отпраздновали свадьбу в недавно открытом на территории «Гастроцентра» ресторане BAU, принадлежащем семье Бишимбаева, — том самом, в котором менее чем через год была убита Салтанат.

«Ты просто монстр». Насилие

Брак с Нукеновой стал для Бишимбаева третьим. О первой жене экс-чиновника известно немного, местные журналисты писали, что ее зовут Айгерим, ей 46 лет, и она владеет компанией по дизайну. В семье родился один ребенок. Как вспоминал потом брат Салтанат, Бишимбаев жаловался, что первый сын его ненавидит. Второй брак с Назым Кахарман продлился 14 лет и распался в 2020 году. В нем у Бишимбаева родились еще трое детей: сыновья и дочь.

«Мы с детьми искренне сочувствуем родным Салтанат. Я не была знакома с ней лично, но дети подружились с ней и помнят ее как светлого, доброго и очень отзывчивого человека. Эта трагедия, конечно, еще болезненней от того, что это все сделал, казалось бы, близкий им человек, который должен был быть им опорой, поддержкой и примером», — писала Кахарман в инстаграме после гибели Нукеновой. Уже во время суда она опубликовала еще несколько постов и видео, в которых обличала бывшего мужа, и признавалась, что сама страдала от абьюза с его стороны.

В новой семье тоже очень скоро начались ссоры. Брат Салтанат вспоминал, как стал свидетелем вспыльчивости зятя всего через пару недель после свадьбы, во время празднования Нового года. Вечером 31 декабря 2022 года он пришел к сестре и ее мужу — там уже были родители и дети Куандыка от предыдущего брака. Салтанат накрывала на стол, и Айтбек заметил, что она чем-то сильно обеспокоена и у нее трясутся руки. От вопросов она отмахнулась и сказала, что просто нервничает.

Позже в гости пришли Бахытжан Байжанов с женой — и Салтанат передарила девушке подаренные Бишимбаевым духи. Это привело экс-министра в ярость. «Куандык устроил скандал: "Какое право вы имеете распоряжаться моими подарками? Я их купил, я их буду дарить". Ему сделали его родители замечание. И он в очень грубой форме ответил», — вспоминал брат убитой.

Разозленный Бишимбаев, по словам Амангельды, ушел буквально за 15 минут до полуночи и вернулся только после встречи Нового года, когда дети уже начали распаковывать подарки. «Он видит, что подарки, которые он подарил, были без его разрешения детьми взяты, и у него начинаются второй инцидент истерики», — рассказывал брат девушки.

На следующий день он узнал от Салтанат, что Куандык «перевернул стол со всей посудой, едой, с людьми, которые сидели за столом». «У него бывает такое», — призналась тогда Нукенова брату.

Близкие девушки начали замечать в ней все больше тревожных изменений. Она стала нервной и сильно похудела, бросила прибыльное занятие астрологией — муж был против — и отдалилась от подруг и родственников, объясняя это тем, что Бишимбаев требует, чтобы она все время проводила с ним.

«До жизни вместе с Куандыком мы вместе ездили за границу, по Казахстану отдыхать, с детьми завтракали, обедали, ужинали, но после брака Салтанат пропала и периодически брала у меня деньги в долг. Просто Салта такой человек, который никогда у меня не брала в долг», — рассказывала ее двоюродная сестра Айнура Нукенова. О том, что Салтанат неожиданно стала одалживать небольшие суммы, вспоминали и другие родственники.

Девушка, по словам Айнуры, боялась даже переписываться с ней: «Она мне пишет: "Айнуша, ты мне не пиши, я тебе сама напишу, а то, не дай бог, Куандык прочитает"». Что Салтанат после свадьбы «пропала» и «могла не отвечать на сообщения», подтверждала и ее близкая подруга Аида Ахмедина. Нукенова жаловалась ей, что муж проводит с ней все время, «не ходит на работу, забирает энергию у нее, не дает ей спать ночами, он сам не спит сутками, при малейших ссорах выкидывает его подарки ей». Его могла вывести из себя любая мелочь: например, однажды он разозлился из-за того, что Салтанат слишком долго сидит на маникюре, и девушке пришлось уйти, не завершив процедуру, рассказывала Ахмедина.

Сам Бишимбаев все проблемы в семье объяснял прошлыми отношениями Нукеновой. Он говорил, что после свадьбы Салтанат очень резко поменялась: стала агрессивной, «могла нахамить», а потом призналась, что у нее были отношения с одним из людей с фотографии в его кабинете — известным казахстанским бизнесменом Раимбеком Баталовым — сам бизнесмен и его жена назвали сообщения о его связи с Салтанат ложью и поддержали ее семью.

Выступая в суде, Бишимбаев заверял, что не собирается порочить имя погибшей, а следом принимался доказывать, что до брака с ним отношения с женатыми мужчинами были «систематическим подходом» Салтанат. «Меня ведь обвиняют в том, что я испытывал ревность к прошлым отношениям, надуманную. А мне надо объяснить, что никакой ревности я не испытывал, просто я испытывал стыд и обиду за то, что меня обманули и не рассказали всю правду», — говорил он.

Прокуратура действительно считает, что Бишимбаев бил супругу «на почве необоснованной ревности» и предъявлял ей претензии по поводу «прошлых, надуманных им же отношений с противоположным полом» — именно такая формулировка используется в обвинительном акте.

О том, что муж бьет ее, Салтанат рассказывала подругам и родственницам, признавалась, что не может встретиться с ними, потому что она «постоянно в синяках», а Куандык следит за каждым ее шагом, вспоминала ее двоюродная сестра Айнур Нукенова. Ассистентка Салтанат в суде говорила, что однажды сама видела девушку избитой: «У нее с левой стороны были следы удушья, следы от веревок и у нее вся левая сторона была в синяках».

20 марта прошлого года девушка решилась отправить свои фотографии с синяками на лице брату. «Пусть у тебя будут эти фото, я специально их отправлю. Они были давно. Пожалуйста, ничего не пиши, как увидишь. Молю, не звони, не пиши», — написала она. Амангельды увидел сообщения только глубокой ночью. «Ты серьезно? Давай ко мне. Я его родителям, бл***, перешлю, [и] нашим», — вспылил он. Девушка уже не ответила.

Проверив по геолокации в телефоне, что сестра находится у себя дома, он позвонил Куандыку — тот попросил его приехать. Дома у зятя Айтбек застал только 10-летнюю дочь Бишимбаева, он осмотрел квартиру, но Салтанат не нашел. «Мы начали ходить по всем комнатам. В квартире, кроме Рании, никого на тот момент не увидел. Соответственно, дальше я позвонил [Бишимбаеву], говорю: "Я у тебя в квартире. Ты где?" Он сказал, что сейчас поднимется», — рассказывал он.

Ссора между мужчинами переросла в драку. Только после этого Амангельды догадался позвонить матери Бишимбаева — та предположила, что Салтанат может быть в их квартире двумя этажами ниже.

«Я стучал в дверь, звонил Салтанат, она трубку не брала. Я начал переживать. Я думал, что, возможно, от этих ударов она могла и умереть, что ей плохо, что ее родной человек предал. Я позвонил в полицию, сообщил о том, что муж моей сестренки избил мою сестренку, чтобы они приехали, вскрыли дверь квартиры», — говорил он.

Не дождавшись помощи, Айтбек выломал ручку, и, наконец, на шум вышла Салтанат — синяки на ее лице «были уже немного коричневатые». Амангельды скомандовал, чтобы она собирала вещи и ехала с ним. Но девушка неожиданно заупрямилась и отказалась. Уговорить ее он так и не смог.

«Она сказала, что она сама разберется, что она взрослая, самостоятельная, и это ее жизнь, это ее брак. Да, не идеальный, но она постарается его сохранить. И что она любит Куандыка, — говорил Амангельды. — Я на ответил: "Ты понимаешь, что такими ударами еще чуть-чуть сильнее, и он тебя просто убьет". Она, в общем, сказала, что хочет остаться, и чтобы я ехал домой. Я ее послушал».

«Салту убили. Убил Куандык». Смерть

В ночь с 8 на 9 ноября 2023 года Айтбека разбудил звонок от сестры. Было уже 00:40. Салтанат спросила, дома ли он.

— Да, я дома.

— Я сейчас приеду, я все, ухожу от Куандыка, я устала.

— Хорошо, давай, я дома, — вспоминал он диалог с Нукеновой.

К этому моменту Салтанат, по его подсчетам, уходила от мужа уже с десяток раз, но все равно возвращалась, несмотря на побои и измены — в суде зачитывали сохраненные в телефоне Нукеновой заметки, в которых она писала, что муж ей изменял. Отвечая в суде на вопрос, о каких изменах идет речь, Бишимбаев туманно пояснил, что однажды Салтанат обиделась и ушла ночевать в гостиницу, и он «тоже не стал ее ждать». «И потом у нас переписка была: почему ты домой женщин приводишь», — сказал он.

Амангельды проверил локацию сестры — ее телефон был в «Гастроцентре». Спустя 24 минуты он спросил Салтанат, едет ли она, но ответа не получил. Подождав еще час, он снова проверил геолокацию — теперь она указывала на соседнее здание, отель Ritz Carlton. Мужчина решил, что сестра переночует там — она и раньше останавливалась в гостиницах во время конфликтов с мужем. Утром перед работой он снова отправил ей сообщение. Оно было прочитано, но тоже осталось без ответа. «Наверное, позже ответит», — решил Айтбек и больше тревожить сестру не стал.

Вечером 9 ноября знакомая скинула ему сообщение — какую-то полицейскую сводку о том, что Бишимбаев Куандык убил Нукенову Салтанат в ресторане BAU. «Это неправда, это, наверное, какая-то "утка". Я сейчас разберусь», — написал он и начал звонить сестре.

Салтанат не отвечала, но ее телефон уже находился дома. Айтбек сразу поехал туда, по дороге безуспешно пытаясь дозвониться и до Куандыка. Когда мужчине не открыли дверь, взволнованный Амангельды позвонил в полицию и объяснил, что получил сообщение об убийстве и переживает за сестру.

«Мне ответили, что это правда, что Салтанат убита. Сказали, что мне нужно проехать в "Гастроцентр", — вспоминал он. — Я, честно, не поверил этому, вышел, заказал такси. В этот момент мне позвонил отец: "Сынок, что там творится?" Я говорю: "Папа, я пока ничего не знаю. Я еду в "Гастроцентр", буду разбираться"».

Ресторан уже был оцеплен. Брата Салтанат подвели к следователям, они подтвердили, что Нукенова действительно была убита. «Я спрашиваю: "Он тоже там?" Они говорят, что его уже увезли. И я понимаю, что мне нужно позвонить отцу, потому что он ждет, — вспоминал брат девушки. — Я присел, дали воды, пару минут собирался с мыслью. Позвонил папе, сказал: "Пап, это правда. Салту убили. Убил Куандык". Видимо, я на громкой связи был и услышал, как мама кричит, просто орет».

«Лицом упала на унитаз». Версия Бишимбаева

8 ноября 2023 года подруга Салтанат Аида Ахмедина смогла достать три билета на концерт российского певца Димы Билана, который тем вечером выступал в Астане. Об этом ее попросила сама Салтанат — сказала, что Куандык любит этого исполнителя. В итоге решили сходить втроем: сама Ахмедина и Нукенова с Бишимбаевым.

Прямо во время концерта супруги в очередной раз поругались. Конфликт, по словам Бишимбаева, начался из-за того, что его поцеловала в щеку коллега, с которой он столкнулся у входа в концертный зал — Салтанат это не понравилось. После ему пришлось выйти и долго ждать курьера с вином для девушек, что тоже добавило раздражения обоим. Вернувшись, Куандык сказал Салтанат, что хочет уйти и чтобы они сами досмотрели концерт.

«Мое желание уйти ее расстроило. Я положил ей руку на коленку и сказал: "Ладно, я посижу до конца". Прошло еще минут пять, и вдруг она вспылила. Резко вскочила. Крикнула мне: "Ну все, если ты не хочешь смотреть, я ухожу!" И резко вышла из зала», — вспоминал Бишимбаев.

Аида Ахмедина содержания диалога не слышала, но описывала ссору иначе: «Куандык наклонился к Салтанат и что-то говорит. Салтанат начинает плакать». При этом она отметила, что на поцелуй в щеку от коллеги Нукенова «никак не отреагировала».

От концертного зала Нукенова и Бишимбаев, не прекращая ссориться и спорить, дошли до ресторана BAU, заняли вип-зал №5 и заказали алкоголь. «Я три часа ее, честно говоря, выслушивал — претензии, обиды. Основная суть этих претензий сводилась: уехал без меня в Турцию, звонил, когда мы с тобой расставались в октябре (с 25 сентября по 10 октября мы же разъехались), другим женщинам, — говорил Бишимбаев в суде. — Я просто молча слушал. Потом я пытался ей что-то объяснить, что пусть она тоже на себя возьмет ответственность».

Супруги дважды выходили из ресторана, а потом возвращались назад — уже в вип-зал №1. В это время в BAU оставались только рабочие, которые по ночам занимались ремонтом. Бишимбаев утверждал, что Нукенова начала кричать, и поэтому он предложил ей зайти в туалет, чтобы ее не слышали маляры. Одного из них допросили в суде, он не подтвердил, что Салтанат кричала и материлась. В его телефоне нашли сообщения администраторке BAU: он писал, что Бишимбаев сильно пьян, громит вип-кабинку и, видимо, бьет Салтанат. «Надеюсь, жена жива», — написал мужчина. В суде он объяснял, что не вызвал полицию, потому что не предполагал, что все действительно закончится убийством — по его словам, дней за десять до этого супруги тоже устроили скандал, и тогда ссора была «намного громче».

В туалете вип-кабинки, по рассказам Бишимбаева, Салтанат решила вернуть ему все подарки и начала срывать с себя украшения и одежду, которую он купил ей для похода на концерт. Обвинение же считает, что девушка поступила так, потому что экс-чиновник «стал попрекать» ее купленными вещами.

Мужчина объяснял, что в пылу ссоры он дал Салтанат «пару пощечин», а потом схватил ее сзади за пояс, не позволяя снять штаны. «В какой-то момент я разозлился и отпустил пояс. И получился такой противовес, она потеряла равновесие, ударилась в стенку — стена от нее была справа, она от нее как-то оттолкнулась рукой и лицом упала на унитаз. Просто очень сильный был удар. Бах — грохнулась, и от унитаза у нее лицо отскочило», — описывал свою версию повреждений на лице Салтанат Бишимбаев.

Потом, пока они дошли от туалета до дивана, Салтанат, по его утверждению, еще несколько раз падала и неизменно билась лицом о кафельный пол. На видео с камер наблюдения в «Гастроцентре» действительно есть кадры, где на лице Салтанат заметны синяки или ссадины. На записях они стоят у выхода из ресторана, Бишимбаев периодически хватает девушку и дергает ее.

«Я стал агрессивнее, — говорил он, рассказывая, как пытался увезти полураздетую жену домой, но в итоге въехал на машине в бордюр, после чего им пришлось снова вернуться в ресторан. — Мы вместе поднимались на лифте в ресторан, и я на нее смотрел. Я очень был злой, что мы не уехали. Я начал ей говорить: "Посмотри на нас. Мы даже не можем такси вызвать, уехать". Она на меня смотрела равнодушно и как будто улыбалась или ухмыляясь».

На выходе из лифта Салтанат, по словам Бишимбаева, крикнула ему вслед оскорбление, из-за чего он разозлился, «схватил ее за волосы, дал ей четыре пощечины сильных, две с левой руки и две с правой руки». Нукенова упала, после чего он «пнул ее раза три-четыре по бедру, по ягодицам».

«Я четко осознавал, что никакой жизненный орган я не задел. Просто со злости я пнул ее раза четыре: "Вставай, вставай! Чего ты теперь?" Я был злой. За волосы ее поднял, там рядом туалет находился, туда ее затащил, чтобы она умылась. Когда я зашел с ней в вип, я ее оттолкнул в сторону дивана, сказал: "Давай, собирай вещи, которые есть, штаны, которые здесь лежат, что можешь одеть на себя"», — рассказывал Бишимбаев.

Эти удары, которые признает обвиняемый, тоже попали на камеру видеонаблюдения — после убийства Бишимбаев приказал Байжанову удалить записи, но позже их смогли восстановить. На кадрах супруги выходят из лифта — Салтанат идет позади и кутается в плащ Куандыка. Вдруг Бишимбаев резко поворачивается и хватает девушку за волосы. Действительно ли Салтанат перед этим что-то сказала мужчине, неясно — камера писала без звука. Нукенова падает, а Бишимбаев начинает с размаху пинать ее ногами, потом поднимает за волосы, бьет уже рукой и так же за волосы тянет сначала в туалет, а потом в вип-зал.

Свидетелей, видевших, что именно происходило в кабинке, нет, а сам Бишибаев утверждал, что уже начал вызывать такси, когда Салтанат легла на диван, закрыла глаза и «секунд через 30-40 захрапела». После допрошенный в суде судмедэксперт скажет, что это, вероятно, были предсмертные хрипы. В деле есть и снимки криминалистов из кабинки: на них видны окровавленные шторы и клоки волос Нукеновой.

Было уже раннее утро 9 ноября, и Бишимбаев, по его словам, решил дать жене немного поспать, а позже позвонил Байжанову и попросил отвезти их домой. «Когда Байжанов зашел, мы ее приподняли за руки. Она встала. Мы прошли пять-шесть метров к двери. Она передвигала ноги. Она в таком была в состоянии, как уставший и мертвецки пьяный человек», — утверждал Бишимбаев. Тогда он попросил Байжанова закрыть их вип-кабинку, чтобы Салтанат могла отоспаться, и сам прилег поспать. Байжанов в целом подтверждал, что Салтанат была жива, когда они пытались ее поднять, и даже «сильно сжала» его руку.

Примерно в обед экс-чиновник, по его словам, забеспокоился, что супруга все еще спит, и решил позвонить знакомой ясновидящей. «С ней все в порядке? У нее такой синяк. Вы можете посмотреть? Она сказала перезвонить. Потом сказала, что она просто устала и сильно пьяная, до вечера поспит. Вечером, говорит, придет в себя. И как-то я у меня отлегло от сердца», — вспоминал он разговор.

Уже в конце апреля в суде допросили саму ясновидящую Гульнар. Она оказалась тарологом из Шымкента. Женщина настаивала, что сразу предложила Бишимбаеву вызвать скорую — например, частную, если он боится публичности. «Я думала, он пьяный, и даже серьезно не воспринимала, что он там пишет. Скажите, что, говорит, с ней все хорошо, напишите, что ей хорошо. Он прям вот… Он же вот — невыносимый», — объясняла она. При этом и Бишимбаев, и Байжанов в суде отметили, что гадалка говорит неправду, и врачей она вызвать не предлагала.

После звонка ясновидящей Бишимбаев попросил Байжанова купить лекарства, а потом потребовал полностью закрыть ресторан, стереть все записи с камер наблюдения и отвезти телефон Салтанат к ним домой, заехав по пути в фитнес-центр. В суде он утверждал, что на тот момент Нукенова была жива, и удалить видео он попросил из опасения, что кадры ссоры могут «слить» в интернет, а телефон отправил домой, чтобы не пришлось объясняться с братом Салтанат, который мог заподозрить неладное, увидев, что она долго находится в ресторане. «Ну, вы помните инцидент 20 марта , который произошел. Я не хотел его повторения», — оправдывался он.

Бишимбаев поел с Байжановым плов и шашлык, встретился со знакомой, а ближе к вечеру, когда Салтанат, по его словам, не отреагировала даже на нашатырный спирт, снова начал писать ясновидящей. Вызвать медиков предложил уже Байжанов, но Бишимбаев решил подождать еще «час-полтора».

В скорую Байжанов позвонил только около восьми вечера, когда мужчины, как говорил экс-министр, не смогли нащупать пульс у Нукеновой. Приехавшим на вызов врачам оставалось только констатировать ее смерть. Позже судмедэксперты пришли к выводу, что Салтанат умерла примерно за шесть-восемь часов до этого.

«Он до сих пор скорбит. Он до сих пор плачет». Суд

Сообщения о задержании бывшего министра Куандыка Бишимбаева за убийство жены появились сразу же — вечером 9 ноября 2023. Вскоре выяснилось, что погибшую звали Салтанат Нукенова и что с Бишимбаевым они прожили меньше года. Затем появились подробности от семьи Салтанат: родственники рассказывали, что Бишимбаев много часов избивал и истязал девушку перед тем, как убить.

После задержания экс-чиновника заподозрили в нанесении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть по неосторожности, но уже на следующий день возбудили уголовное дело по статье об убийстве. Бишимбаева арестовали.

Через несколько дней, 12 ноября, полиция Астаны сообщила о задержании директора «Гастроцентра» Бахытжана Байжанова. Против него возбудили уголовное дело об укрывательстве преступления, недонесении о преступлении и оставлении в опасности. Его тоже отправили в СИЗО. Родственников судили вместе.

Потерпевшими по делу признали родителей и брата Салтанат Нукеновой. В начале 2024 года их адвокатка Жанна Уразбахова сообщила, что расследование завершено, и они знакомятся с экспертизами. «У меня довольно большой опыт по подобным делам, я и ранее участвовала по делам об убийствах, но даже меня шокировали выводы экспертов. Такой жестокости, хладнокровия я никогда не видела», — писала Уразбахова.

Защитница также рассказала об ужесточении обвинения Бишимбаеву: ему вменили статьи об убийстве с особой жестокостью и истязании. Экс-министру грозило вплоть до пожизненного лишения свободы. Директору ресторана Байжанову, напротив, убрали одну статью и оставили только обвинения в недонесении о преступлении и укрывательстве, затем во время прений прокуроры отказались и от обвинений по второй статье.

Защита Бишимбаева тоже активно комментировала дело еще до начала суда. «Он говорит, это несчастный случай, он до сих пор не верит, что Салтанат умерла. Он до сих пор скорбит. Он до сих пор плачет», — описывала переживания экс-чиновника его адвокатка Назкен Кусаинова. В разговоре с журналистами она и ее коллега Лейла Рамазанова отрицали версию об убийстве Салтанат, настаивая, что ее смерть связана с кровоизлиянием в мозг, поскольку «в течение месяца у нее наблюдалась субдуральная гематома» — однако позже эксперты отметили, что эта гематома 3-4-недельной давности имела микроскопические размеры и угрозу для здоровья не представляла.

Критиковали они и слова дяди Салтанат Кайрата Нукенова, утверждавшего, что на голове убитой обнаружили «геометрические правильные формы, овальные, прямоугольные» раны. «Глубокие пробоины в районе мозга, затылочной части головы, большие пробоины в спине, полностью вытекший левый глаз», — описывал повреждения он. Спор о повреждениях на лице продолжился и во время процесса. Адвокаты потерпевших попросили приложить к делу посмертные фотографии девушки. Защитники Бишимбаева настаивали, что они не отображают реальной картины, так как были сделаны уже после вскрытия. «В теле потерпевшей таких повреждений не было. Было, да, какие-то ссадины, какие-то синяки. Один синяк, может, был. <…> Не было там никакой пробитой головы — череп был целый», — настаивали защитницы Бишимбаева.

На следующий день после этих заявлений брат Салтанат опубликовал кадры с камер в ресторане, где Бишимбаев избивает девушку. Полное видео этой записи показали уже в суде.

Уголовное дело в отношении обвиняемых поступило в Специализированный межрайонный суд по уголовным делам Астаны 26 февраля. Первое заседание прошло 11 марта — на нем Бишимбаев выразил желание, чтобы дело рассматривала коллегия присяжных, судья Айжан Кульбаева это ходатайство удовлетворила.

Отбор присяжных шел до 27 марта. В итоге в коллегию попали 12 заседателей (10 основных и два запасных). Обвинение по делу представляют прокуроры Саяхат Нурбеков и Айжан Аймаганова.

«Проявлял вспыльчивость, агрессивность, эгоцентризм». Обвинения

«В августе 22 года Бишимбаев в городе Астане познакомился с Нукеновой и, испытывая к ней симпатию, стал ее преследовать, приглашая на свидания. Несмотря на неоднократные отказы Нукеновой Бишимбаев навязчиво ухаживал за последней и в течение короткого времени показывал себя только с положительной стороны», — так начала представлять обвинения экс-чиновнику прокуратура.

По версии гособвинения, после того, как пара стала жить вместе, мужчина «сразу стал проявлять вспыльчивость, агрессивность, эгоцентризм в отношениях с Нукеновой»: запретил ей общаться с родственниками, контролировал звонки и переписки, заставил бросить прибыльное занятие астрологией, «тем самым лишая ее самостоятельности и права голоса в отношениях с ним», бил и унижал девушку.

«Бишимбаев устраивал Нукеновой ссоры и скандалы на постоянной основе, и он, будучи одержимо ревнивым, постоянно упрекал Нукенову. И упреки доходили до того, что ночью он мог разбудить последнюю и, показывая на порнографические материалы из сети интернет, включенные на своем мобильном телефоне, спрашивал, не она ли снималась, тем самым причиняя Нукеновой психическое страдания, унижая ее человеческое достоинство», — говорил прокурор Саяхат Нурбеков.

Во время ссоры в день убийства Бишимбаев, говорится в обвинительном акте, «целенаправленно» бил девушку по голове, таскал за волосы, а когда она, «реально испугавшись за свою жизнь», спряталась в туалете вип-зала, выбил дверь и начал бить Салтанат кулаками и ногами, а потом стал душить, пока она не потеряла сознание. «Через некоторое время Нукенова пришла в себя и, увидев это, Бишимбаев вновь стал наносить серию сокрушительных ударов по голове последней. И остановился, когда убедился, что Нукенова находится без сознания и не подает признаков жизни», — зачитал прокурор.

На заседании 27 марта гособвинительница Айжан Аймаганова впервые огласила результаты судмедэкспертизы, из которых стали известны подробности травм, нанесенных Салтанат Бишимбаевым: закрытая черепно-мозговая травма, множественные ссадины и кровоподтеки на лице и теле, перелом носа, острая субдуральная гематома, которая привела к отеку головного мозга.

В целом строгая и сдержанная, время от времени гособвинительница позволяла себе и саркастически комментировать слова экс-чиновника, и отчитывать его — например, за улыбку во время дачи показаний, и даже повышать голос, требуя не переходить на личность убитой.

«Вот вы ее любили? После нанесения ударов и до наступления ее смерти прошло шесть-восемь часов. Почему вы не вызвали вовремя скорую? — допытывалась гособвинительница у Бишимбаева во время допроса в зале суда. — Вы говорите в своих показаниях, что позвонили гадалке. Вот она была избита, лежала. Вы сами говорите, что не вставала уже. Почему нельзя было позвонить сразу в скорую? Вы звоните гадалке, ждете там сколько-то часов. Почему не позвонили в скорую сразу?»

«Вот это моя большая ошибка. Я ничего не могу сказать по этому поводу», — спокойно отвечал подсудимый.

Прокурор Аймаганова не раз протестовала против попыток экс-министра и его адвокатов взвалить вину за ссоры на саму Салтанат. «Поскольку Бишимбаевым даны показания путем очернения погибшей Нукеновой, что якобы он исполнял все ее желания как любящий муж. Так давайте посмотрим видеозаписи, каким образом он проявлял заботу о ней с 8 ноября до 9 ноября», — так гособвинительница ходатайствовала о просмотре видеозаписей, на которых экс-министр избивает Нукенову.

«Бишимбаев, нам понятна ваша позиция. Как говорится: ясно, как день, и к бабке не ходи и дураку ясно», — сыронизировала Аймаганова, начиная допрос обвиняемого, за что получила замечание судьи и без видимого раскаяния извинилась.

«Могли следы от пальцев остаться при прощупывании пульса?» Позиция сторон

«Я не признаю себя виновным в умышленном убийстве с особой жестокостью своей супруги Салтанат», — сказал Куандык Бишимбаев в начале допроса в суде. Он настаивает, что дело должно было квалифицироваться по статье об убийстве по неосторожности. Максимальное наказание по ней — три года колонии.

Находившаяся в зале мать погибшей Жумагуль Нукенова не выдержала и вскочила с места. «Я свою дочь не видела, не похоронила, я лицо ее не видела. Как это без особой жестокости ты ее бил? Как ты можешь такое говорить? Мне не показали, потому что мне с этим жить только ради этого ребенка, — показала она на старшего брата Салтанат. — Ты убивал ее несколько часов. Восемь часов ты ее убивал!».

Родные Салтанат на заседаниях с трудом сдерживали чувства: злились и плакали, когда смотрели видео избиения девушки. Айтбек Амангельды не скрывал раздражения, отвечая на вопросы стороны защиты.

Они задали вопрос о том, пытался ли брат разобраться, почему Бишимбаев бил Салтанат. «Не нужно понимать никакой причины, потому что нет ни единой причины для того, чтобы физически наносить вред другому человеку. Тем более, когда ты физически сильнее, в два раза больше. Кабан жирный», — зло бросил он.

Вопрос Газымжанова, действительно ли у убитой вытек глаз (об этом говорил еще до суда ее дядя), едва не довел брата девушки до настоящего срыва. «Я наблюдал множество повреждений на теле своей мертвой сестры. Что вам нужно от меня? Возьмите фотографии и посмотрите с экспертизы фото!» — выкрикнул он.

Сам обвиняемый экс-чиновник почти все время оставался спокойным — и когда просил прощения у родных Салтанат, и когда рассказывал о супружеской жизни и ссорах, лишь изредка выходя из равновесия. Понервничать подсудимого и его защитников заставил допрос независимого судмедэксперта Тахира Халимназарова, который проводил дополнительное исследование причин смерти Нукеновой. Оно подтвердило и расширило выводы первой экспертизы. Адвокаты Бишимбаева даже жаловались, что эксперт пришел на заседание слишком подготовленным.

Халимназаров говорил живо и старался понятно описывать сложные медицинские термины, а для наглядности — показывал травмы, которые получила Салтанат, на манекене. Субдуральная гематома головы погибшей, по его словам, имела объем в 230 миллилитров — такое количество крови внутри головы сдавило и сместило мозг. «Это смертельно. Даже 50-60 мл — это уже угрожающее здоровью количество», — объяснял эксперт.

Специалист отверг вероятность того, что девушка могла умереть из-за падений или старой травмы. «Это исключается», — подчеркивал он, снова и снова отвечая на вопросы подсудимого и его адвокатов. Обе экспертизы показали, напомнил он, что обнаруженный в крови Нукеновой алкоголь оказал лишь «незначительное влияние», а значит, она не могла быть настолько пьяной, чтобы падать и биться о стены, пол или унитаз.

Кроме того, он подробно описал следы на шее Салтанат, «характерные для сдавления шеи подушечками пальцев» — то есть девушку душили. «Этот факт сдавления шеи вызывает острое гипоксическое состояние. Это кровоизлияние в склерах глаз, кровоизлияние под оболочками сердца и легочной плевры, они характерны для гипоксии, — объяснял Халимназаров. — И я добавлю: если бы не черепно-мозговая травма, у экспертов были бы полные основания для дачи причиной смерти механическую асфиксию. Но в связи с тем, что здесь было массивное повреждение головного мозга, эксперты установили причину смерти как черепно-мозговую травму».

Отвечая на вопрос, могла ли Салтанат храпеть, как утверждал подсудимый, Халимназаров отметил, что это были предсмертные хрипы из-за асфиксии после удушения, и сложно не понять этого. «Бывает, что люди храпят во сне, но это равномерное дыхание. А хрип — это когда угнетается дыхательный центр, человек задыхается, ему не хватает воздуха», — объяснил он.

Бишимбаев несколько раз на разный лад уточнял, существует ли «вероятность», что человек в «некоторой степени опьянения», который уже получил «несколько ударов по голове», мог иметь «замедленные рефлексы» и поэтому падал и ударялся об окружающие предметы. Специалист неизменно отвечал, что при исследовании трупа Салтанат травм, характерных для падения с высоты, не обнаружено.

«Хочу подчеркнуть присяжным и суду, что такой словесной софистикой эксперта делается очень много допущений, которые уводят от реальной картины состояния дел», — выдал Бишимбаев недовольно, так и не добившись нужного ему ответа.

«Тогда не думал, что что-то происходит смертельное». Телефон Бишимбаева

«Подсудимый Байжанов, прошу встать», — после того, как 22 апреля в суде все участники процесса посмотрели в телефоне Бишимбаева видео с избитой Салтанат, судья Кульбаева первым делом обратилась не к экс-министру, а ко второму обвиняемому — Бахытжану Байжанову.

— Видите повреждения на лице потерпевшей Нукеновой? — спросила судья.

— Да.

— Вы видели ее в 10 часов. У нее такое лицо было?

Байжанов перешел на казахский и сказал, что не смотрел пристально в лицо Салтанат и заметил только «покрасневшие глаза».

— Про какое покраснение вы говорите? — удивилась Кульбаева. — У нее на лице синяк вроде бы уже, лицо отекшее было, глаза отекшие были.

— Я только заметил глаза.

— И это не вызывало у вас никакого подозрения, да?

— Ну, я до этого тоже видел ее не раз с синяками.

За несколько заседаний до этого Байжанов сам дал показания и рассказал свою версию событий. «Очень жалею, что в тот момент не смог понять и распознать критическое состояние Салтанат, недооценил серьезность ситуации», — говорил он. Показания обвиняемый зачитывал с бумажки, объясняя это плохим знанием русского языка, на вопросы же отвечал в основном по-казахски.

Мужчина принес извинения семье Салтанат, а всю вину возложил на Бишимбаева, которому он, по его утверждению, вынужден был во всем подчиняться как старшему родственнику. «Мой казахский менталитет, казахское воспитание и скромный характер не позволяли мне указывать, давать советы Бишимбаеву, вмешиваться в их семейные отношения», — объяснял он. По его словам, требования удалить записи его не удивили: он постоянно выполнял самые разные поручения экс-министра и привык не задавать вопросов.

В суде Байжанов с самого начала старался отстраниться от родственника: говорил, что Бишимбаев оказывает на него давление, попросил отсадить его подальше, а уже во время допроса рассказал, что в СИЗО тот несколько раз пытался устроить с ним встречу через правозащитника (позже прокурорская проверка этого не подтвердила).

«В первый день я давал показания, честно говоря, я боялся, — говорил Байжанов. — Во второй день, когда меня задержали, у меня уже был адвокат. И этот адвокат мне говорил: "Это не говори, это не говори, это не говори". В декабре я понял, что данный адвокат общался с адвокатами Бишимбаева. И я отказался от его услуг».

В ответ Бишимбаев принялся обвинять родственника в том, что тот шантажирует его «финансовыми документами», требуя дать показания, что он почти не заходил в вип-зал и не видел побои на Салтанат. Во время пререканий Байжанов тоже не сдержался: «Бишимбаев здесь как жертва сидит, он убийца вообще».

После вопросов ко второму подсудимому судья обратилась к самому Бишимбаеву:

— Это видео вы снимали?

— Да, ваша честь, это видео я снимал, — подсудимый перестал утверждать, что кто-то смонтировал ролики и скачал их в его телефон, который после изъятия следователи так и не смогли самостоятельно разблокировать и осмотреть.

— Вспомнили, да? — почти с издевкой уточнила судья.

— Я не вспомнил, но вижу, что это я снимал.

— А для чего вы вообще снимали?

— Будет выглядеть странно, но я, по сути, был доведен до такого состояния, когда мне хотелось тоже ответить ей унижениями на унижения.

— О каком унижении вы говорите?

— Я говорил уже в своих показаниях, что обматерила и выкинула все, что ей подарил, смыла в унитаз. Все это на протяжении шести часов накапливалось-накапливалось… — смиренно объяснял подсудимый.

— А вот в какой-то момент она говорит: «Голова болит, подожди». Вы слышали ее слова, что она говорила? — позже уточнила судья.

— Я слышал, наверное, в тот момент ее слова. Ну, я тогда не думал, что что-то происходит такое смертельное.

После вопросов со стороны прокуроров Бишимбаев вновь сказал, что не признает себя виновным в умышленном убийстве. Адвокаты потерпевших безуспешно попытались допытаться у него, почему на видео у Салтанат нет ран на лбу и подбородке, которые были описаны в экспертизе — они предположили, что эти травмы он мог нанести девушке уже после съемки.

На следующем заседании судья Айжан Кульбаева вновь изучила телефон подсудимого и нашла, что он не только звонил ясновидящей, чтобы справиться о здоровье жены, но и переписывался в день убийства Нукеновой с другими женщинами. Она напомнила, что скорую Байжанов вызвал в 19:55, а незадолго до этого сам экс-министр писал своим знакомым. Так, в 19:28 Гульнара Насырбекова, с которой Бишимбаев виделся в ресторане BAU, пока в соседней кабинке лежала Салтанат, написала ему: «Кстати, ты пахнешь розами».

Другая переписка была с контактом «Юлия-супер» — подсудимый просил не зачитывать ее в суде, но председательствующая к этой просьбе не прислушалась. «Как дела?» — писал Бишимбаев утром, в 09:07. «Приветствую, все в порядке. Как твои?» — пришел ответ.

Следующие сообщения были отправлены уже вечером. «Что дел? Свободна?» — написал экс-министр в 19:24. «Ресницы делала. Во сколько?» — ответила девушка в 19:36. Объяснять, кто такая Юлия, Бишимбаев не стал.

«Нарцисс и садист». Прения

«Весь процесс Бишимбаев мастерски лжет, мастерски уходя от неудобных вопросов, показывая ложную открытость, стараясь не ошибиться. Но он совершил фатальную ошибку. Вся его версия о невиновности рухнула вмиг, когда в его сотовом телефоне был обнаружен видеоматериал с моментами мучения Салтанат. Он забыл, что снимал эти видео», — говорила прокурор Аймаганова во время прений, которые начались 2 мая.

Она подчеркнула, что за время суда у экс-чиновника не увидели «ни сожаления, ни сострадания, ни раскаяния». В процессе своего выступления Аймаганова продемонстрировала объем гематомы, ставшей причиной смерти Нукеновой, с помощью пакета с 230 миллилитрами похожей на кровь жидкости. «Гематома у нас не имеет определенной формы, поэтому мы решили вот так вам наглядно показать. Вот, у Салтанат была гематома объемом 230 милилитров. Вот столько крови сдавливало мозг Салтанат», — отметила гособвинительница.

Позицию второго обвиняемого, Байжанова, прокурор назвала «хитрой и продуманной». «Прикрываясь незнанием русского языка, он читал с листка, чтобы не запутаться в своих показаниях и не сказать лишнее, уличающее его и брата в преступлении», — отметила Аймаганова. Она настаивала, что по указанию Байжанова удалили записи и отключили камеры и что он осознавал, зачем везет телефон Нукеновой в фитнес-центр, а потом в дом Бишимбаева. Тем не менее во время прений с Байжанова сняли обвинение в недонесении о преступлении, оставив только укрывательство.

Так, гособвинители считают, что и нашатырный спирт нужен был для сокрытия преступления. «Просит привезти нашатырный спирт в то время, когда согласно экспертизе, Нукенова уже была мертва. Мертвого нашатырем не разбудить. У нашатырного спирта, умеющего убирать любые запахи и следы, было другое предназначение, — говорила гособвинительница. — В вип-кабинке нет отпечатков пальцев Салтанат. Почему? Ведь сам Бишимбаев говорил, что они распивали спиртные напитки. Возможно, она держалась за ручку у двери в санузел, за стол, за стулья. Нашатырем были удалены следы и кровь с тела Салтанат».

Как и гособвинение, адвокаты семьи Нукеновой говорили о видео в телефоне Бишимбаева, на которых голая и избитая Салтанат стоит перед ним на коленях «как жертва перед палачом», как о главных доказательствах его вины.

«Бишимбаев монотонным голосом за чуть более чем 20 минут 175 раз произносит одну и ту же фразу: "Ты занималась сексом с Раимбеком?", — говорил адвокат Дамир Ишмаметов. — Также обращу внимание на видео, где отчетливо видно, как Бишимбаев бьет Нукенову ногой, и видны капли крови. На следующей записи Бишимбаев говорит: «Скажи правду, я больше тебя не трону». О чем это говорит? О том, что Бишимбаев в перерывах наносил телесные повреждения Нукеновой, чтобы подавить ее сопротивление, и чтобы она сказала слова, которые он требовал».

Другой представитель потерпевших, Игорь Вранчев, выдвинул версию, что обвиняемые не смогли вывезти тело Салтанат из-за проходящей неподалеку встречи глав Казахстана и России — поэтому повсюду дежурили сотрудники госохраны.

«По характеристикам его психолога, он нарцисс и садист. И он испытывал садистскую потребность в смаковании того, что он сделал, в зале суда. Своими показаниями, своими действиями он не только убил Салтанат 9 ноября 2023 года, он продолжал ее убивать и здесь, в вашем присутствии, на глазах родственников, на глазах у всего мира. Смаковал и получал удовольствие», — обратился Вранчев к присяжным.

Адвокатка Жанна Уразбахова тоже подчеркнула, что убийство Салтанат повлияло не только на ее семью и близких — но и на весь Казахстан. «С начала года и до 31 марта в Казахстане было зарегистрировано 28 дел по статье «убийство», связанных с женской смертностью. Есть отдельная графа «причинение тяжких телесных повреждений, приведших к смерти». Вырисовывается страшная картина: ежегодно 400 женщин умирают от рук близких людей», — сказала она.

Защитники Бишимбаева в прениях настаивали, что у их подзащитного не было цели убить Салтанат, иначе он не звонил бы гадалке с просьбами о помощи и не просил купить лекарства, не стал бы вызвать скорую и дожидаться полицейских.

Сам обвиняемый в последнем слове говорил, что в соцсетях и СМИ развернули оплаченную кампанию по разжиганию у нему ненависти, и сетовал, что «в ход пошла откровенная ложь». «Не хочу цитировать, но скажу, был такой печальный известный министр пропаганды в нацистской Германии в тридцатых годах, так вот его знаменитое выражение было таким: «Чем ужаснее будет наша ложь, тем легче в нее поверят люди». Вот так и получается в моем деле — чем ужаснее ложь, которая распространяется, тем легче людям в нее поверить», — все же процитировал Бишимбаев приписываемое Йозефу Геббельсу выражение, которое на деле принадлежит Адольфу Гитлеру.

Он снова попросил прощения у семьи Салтанат и своих родных и сказал, что признает себя виновным, но не в умышленном убийстве, а в «умышленном причинении тяжкого вреда ее здоровью, который привел к смерти по неосторожности». «Я готов понести наказание. Я надеюсь, что это наказание, я молю бога каждый раз, что это наказание станет искуплением моей вины, потому что я действительно каюсь в этом каждый день», — завершил он.

«Как и вы, изначально в зале суда мы увидели образованного, умного, интеллигентного парня, так же его Салта видела до брака. Это был абсолютно другой человек, он жаловался на то, что прошел трудные испытания в жизни, что он заслуживает сопереживания и поддержки и все эти испытания достались ему несправедливо. Мы сделали ошибку со своей стороны, мы ему поверили. Не повторяйте нашей ошибки», — так в свою очередь обратился к присяжным брат Салтанат Нукеновой.

#ЗаСалтанат. Суд в прямом эфире

Убийство Салтанат Нукеновой сразу стало резонансным событием: бывший министр нацэкономики и взяточник, отсидевший меньше года из назначенного десятилетнего срока, жесткого избивает молодую жену и оставляет умирать, пока сам он тут же рядом обедает со своим родственником — так описывали случившееся в пабликах.

После начала суда, который впервые в истории страны решили показывать в прямом эфире, процесс над Бишимбаевым стал главной темой в Казахстане, а поскольку суд шел на русском языке — привлек большое внимание и в соседних странах. Трансляции заседаний на канале Верховного суда и ретрансляции в СМИ смотрели десятки тысяч зрителей, а видео из суда набирали миллионы просмотров. Волна интереса к процессу не утихала даже во время крупнейших за последние 80 лет паводков.

Самые яркие фрагменты заседаний тут же оказывались в тиктоке и инстаграме под хэштегами #Салтанат и #ЗаСалтанат. Популярные блогеры записывали видеообращения о деле, высмеивали обвиняемого и рассказывали о проблеме домашнего насилия в Казахстане. Люди спорили об исходе дела, возмущались затянутости процесса, ругали защитников обвиняемого, восхищались прокурорами и поддерживали семью и адвокатов убитой.

В начале рассмотрения председательствующая Кульбаева по ходатайству прокурора запретила участникам суда выражать мнения о деле, но к концу процесса стороны перестали соблюдать этот запрет — они давали интервью, общались с журналистами в перерывах во время заседаний и писали посты в соцсетях.

В Европе и США прошли акции в память о Салтанат Нукеновой — их организовали живущие за границей казахстанцы. В самом Казахстане публичных демонстраций не было — в апреле 2023 года в Астане проводили марш против домашнего насилия, но в этом году местные феминистки не смогли согласовать ни одной акции даже на 8 марта.

После убийства сестры Айтбек Амангельды занялся правозащитой: рассказывает о проблемах женщин, помогает жертвам абьюза и борется за ужесточения наказания за домашнее насилие. Совместно с казахстанскими правозащитными организациями он запустил кампанию за закон о профилактике семейно-бытового насилия — в память о девушке его стали называть «Закон Салтанат».

Готовый законопроект находился в Сенате с 2020 года. Тогда против него выступили общественные движения, настаивающие, что это наступление на «традиционные ценности». В 2021 году активисты создали петицию с призывом ужесточить наказание за бытовое насилие, о ней вновь вспомнили после убийства Салтанат — она набрала 150 тысяч подписей.

Верхняя палата Парламента Казахстана приняла его в двух чтениях уже 11 апреля. Через несколько дней президент Касым-Жомарт Токаев подписал закон, ужесточающий ответственность за бытовое насилие: побои в семье вновь стали уголовно наказуемы спустя семь лет после их декриминализации в 2017 году. Так, согласно поправкам, абьюзеры будут обязаны работать с психологами и им могут запретить жить в одном доме с жертвой насилия. За побои в семье грозит арест до 50 суток, за легкий вред здоровью будет — до 2 лет колонии, за причинение среднего вреда преступник может получить до 3 лет, а за тяжкий — до 8 лет заключения.

«Мы держимся ради тебя, Салта. Нам нечего терять, мы уже пять месяцев внутри мертвы. Нас ничего не остановит, мы будем мочить их, каждого до самого конца, железобетонно, — писал Айтбек Амангельды еще в начале суда. — Мы все выстоим, потому что я знаю, что ты со мной рядом и придаешь сил идти до конца. У меня есть ты, у тебя есть я — и это никогда не изменится».