Политические заключенные и незаключенные Каракалпакстана

Число политзаключенных

В начале июля 2022 года в Каракалпакстане вспыхнули протесты против поправок в Конституцию Узбекистана, которые предлагали упразднить суверенитет республики. Во время волнений в Нукусе, по данным властей, погибли 18 и получили ранения более 200 человек. Эти события жители Каракалпакстана назвали «Қанлы Саратан» — «Кровавый июль». После протестов глава Узбекистана Шавкат Мирзиеев пообещал, что в новой Конституции статус Каракалпакстана не изменится.

В обновленном списке Туркменского Хельсинского фонда значится 49 политзаключенных. Эти данные актуальны на 30 июня 2024 года. Помимо участников протестов 2022-го фонд добавил еще 16 человек, чьи дела не связаны с июльскими событиями. Так например, в списке значатся последователи «Хизб ут-Тахрир» из Каракалпакстана. В Узбекистане эта организация запрещена, как и в России, Азербайджане и многих других странах. При этом она включена в списки преследуемых Комиссии по религиозным свободам США. ЕС и ООН также не считают ее экстремистской.

Эксперты фонда определяли людей как политзаключенных, основываясь на двух критериях. Во-первых, человек может считаться узником совести, если его осудили за мирный протест или гражданское сопротивление, которые не приводили к грубым нарушениям прав других. Во-вторых, заключенный может считаться политическим, если его преследовали по политическим мотивам.

В списке, в том числе, доступна личная информация о заключенных: даты рождения, места жительства, этническая принадлежность, профессия. При этом правозащитники провели более глубокий анализ обвинений фигурантов. «Несмотря на усилия властей, судебные разбирательства de facto не подтвердили версию о "сепаратистском заговоре"», — отмечается в докладе.

Среди политических заключенных присутствуют люди совершенно разных профессий — от руководителя филиала страховой компании до работника винзавода. Например, в списке упоминается дело Мурата Алдамжарова, главы местного самоуправления поселка Каракалпакия. В 2015 году Алдамжарова арестовали после того, как он утвердил решение собрания жителей поселка присоединиться к Казахстану. В его ноутбуке силовики обнаружили данные о системе газопроводов, являющиеся, по версии следствия, «государственной тайной».

Из 49 политзаключенных известны национальности 40 человек. 34 из них — каракалпаки, четверо этнических казахов, по одному узбеку и туркмену.

Также в материале фонда описаны результаты апелляций по 31 осужденному. Восьмерым заключенным приговор оставили без изменений. В 23 случаях апелляция привела к изменению вердикта: 22 людям сократили сроки, а одному фигуранту исключили статью, что уменьшило срок наказания, но, правда, только на один месяц.

Первый вариант списка политзаключенных Каракалпакстана опубликовали 10 декабря 2023 года. В него входили имена 33 гражданских активистов и участников уличных протестов июля 2022 года, находящихся в заключении. Данные построены на основе пяти судебных дел. Например, так называемые дела «22-х» и «39-ти» — самые многочисленные по количеству участников и осужденных.

Например, в материале рассказывается о политзаключенном — единственном этническом туркмене Жумасапаре Дадебаеве, которого приговорили к 12 годам колонии. Дадебаев родился в Ходжелийском районе Каракалпакстана, и с 2018 года жил в Стамбуле. Активиста вывезли в Узбекистан в ходе совместной операции спецслужб.

В списке указаны два правозащитника — Саадатдин Реймов и Кунградбай Реджепов. Реймову и Реджепову инкриминировали публичные призывы к неконституционному изменению государственного строя. Им назначили четыре и семь лет соответственно — последнего также признали виновным в распространении материалов, угрожающих общественной безопасности.

Политические незаключенные

Помимо политических заключенных, правозащитники Туркменского Хельсинского фонда посчитали фигурантов дел о беспорядках в 2022 году и «распространении сепаратизма», получивших наказание, не связанное с лишением свободы. На данный момент экспертам известны имена 46 человек — 37 приговорили к ограничению свободы, девятерым дали условные сроки.

Правозащитник Виталий Пономарев рассказал, что госорганы целенаправленно ищут у граждан материалы религиозного и политического характера, проводят проверки владельцев аккаунтов в соцсетях. Известны случаи, когда при получении паспорта чиновники просят у гражданина телефон для осмотра.

«Заходят через его аккаунты в соцсетях, и если видят материалы религиозного или политического содержания, говорят, что эти материалы требуют проверки — телефон изымается в рамках определенной процедуры и отдается на экспертизу. Экспертиза может, например, сказать, что два-три файла содержат информацию, запрещенную в Узбекистане. И на основе этого заключения экспертизы, которое, кстати, может прийти через несколько месяцев, возбуждается уголовное дело», — объясняет Пономарев.

При этом он отметил, что ограничение свободы и условные сроки применяются гораздо более широко при Шавкате Мирзиееве, чем при бывшем президенте — Исламе Каримове. Пономарев связывает это с желанием нынешнего главы республики поддерживать более демократический образ: «Дело в том, что Мирзиеев свой имидж, на Западе, в том числе, строил на том, что при нем не будет практики с тысячами политзаключенных, как при Каримове, и многие из тех, кто находился в тюрьмах, были освобождены досрочно».

В списке политзаключенных упомянуты около 100 человек, в отношении которых заведены уголовные дела, но они находятся в «подвешенном состоянии». Эксперт считает, что это политическое решение. «Власти стали перед дилеммой — раскручивать ли это в полном масштабе. Это очень сильно ударило бы по имиджу Мирзиеева», — полагает Пономарев.

Сложности со сбором информации

Пономарев, который был одним из составителей списка, отмечает, что в целом есть проблемы получения информации политического и социального плана из Каракалпакстана.

«Долгое время Каракалпакстан был в своем роде терра инкогнита для СМИ и международных организаций, потому что это была территория, где не происходило каких-то заметных политических событий. И поэтому все те системы коммуникации, которые создавали посольства, международные организации и зарубежные информагентства не были ориентированы на источники внутри Каракалпакстана», — говорит эксперт.

По его мнению, главной причиной было отсутствие местных независимых НКО, которые могли бы служить партнерами для СМИ и международного сообщества. Также правозащитник считает, что влияет политический фактор: «Если вы посмотрите, например, на передачи узбекской службы "Радио Свобода", то многие факты, связанные с преследованиями в Каракалпакстане, замалчиваются. И я бы сказал, даже большее внимание к каракалпакской теме проявляют казахская служба и СМИ Казахстана, чем узбекская служба и узбекские новостные сайты». Он приводит в пример издание gazeta.uz, которое публиковало видеоматериалы судебного процесса над первой группой участников протестов. Однако в дальнейшем перестало освещать последующие события, связанные с политическими преследованиями в Каракалпакстане. «Вероятно, власти Узбекистана считают, что информация о преследованиях или акциях протеста со стороны каракалпаков может привести к дальнейшему росту напряженности в Каракалпакстане», — предположил он.

Эксперты намерены регулярно обновлять документ. «Список демонстрирует нашу оценку приговоров, которую мы считаем несправедливыми и противоречащими международным обязательствам Узбекистана», — заключает Пономарев.