«…мне звонят из издательства и говорят: "В типографию обратились представители правоохранительных органов с просьбой дать почитать текст". На следующий день я узнаю, что, со слов издателей, все типографии отказались печатать мою книгу, несмотря на то, что количество предзаказов чуть ли в первый же день побило их прошлый рекорд — предзаказы на мемуары Назарбаева», — рассказал автор. В итоге, издательство «Меломан-паблишинг», принадлежащее одному из крупнейших сетевых магазинов Казахстана «Меломан», разрывает контракт, несмотря на аванс и оплаченную работу переводчиков и дизайнеров.

Так как в ближайшее время массовый читатель не сможет ознакомиться с работой Данияра Молдабекова, то и жанр классической рецензии не имеет смысла. Вместо этого данный текст является рассказом о книге с целью понять, что же могло в ней так сильно заинтересовать правоохранительные органы.

Жанр

Если название «Год-Январь» легко расшифровывается как «январь, затянувшийся на год», то есть, это история 2022-го года, то с жанровой принадлежностью книги все гораздо необычнее — перед нами «роман-репортаж». Несмотря на то, что роман как жанр имеет многовековую историю, его ответвление роман-репортаж, по меркам литературы как таковой, появилось относительно недавно — в начале ХХ века. Принцип романа-репортажа состоит в попытке примерить классические романические художественные приемы на формулу репортажа, чтобы подкрепить свои документальные свидетельства — высокой литературой, а высокую литературу, в свою очередь, обосновать реальным документом. Художественный интерес книги Данияра Молдабекова начинается уже с выбора подобного неклассического и редкого для казахстанской литературы жанра. Ведь если следовать европоцентристской логике развития, то развитие казахской литературы в русле больших семей европейских «изящных словесностей» было прервано на шестьдесят лет в 30-х годах — чистками среди национальной интеллигенции. Из-за этого сейчас некоторыми читателями современная литература Казахстана воспринимается «догоняющей» или «развивающейся», потому что те художественные приемы, темы и жанры, что на условном Западе были опробованы еще в прошлом столетии, казахстанским писателям приходится осваивать только сейчас. В том числе и роман-репортаж.

Также на этом важно сделать акцент в рассказе о данном произведении именно потому, что, как сказал редактор Иеромонах Иаков (Владимир Воронцов), «это не просто сборник репортажей», который можно было бы ожидать от книги журналиста, а нечто большее. Два года, что Данияр проводил собственное исследование происходившего — то есть, общался с потерпевшими, ходил на суды, внимательно читал государственную прессу, — было для того, чтобы в итоге собрать все услышанное и понятое в один большой и многоплановый роман, чья композиционная калейдоскопичность под конец собирается в цельное высказывание. Как пишет второй редактор Павел Банников: «Молдабеков перемежает личное и общественное, стиль репортажа и исторического очерка, дневника зависимости и интервью, вклеивает в текст выдержки из речей президентов, соцопросов, текстов судебных решений и других документов, создавая безумный хор. Часть романа напоминает сюрреалистический ready made — театр абсурда обнаруживается в реальности, совсем рядом, в проектном штабе программы "Рухани Жангыру". Сюжетные линии прерываются, смешиваются стили, пространства, времена, но это не блажь и не дань клиповому сознанию — именно в такой постмодернистской композиции видно главное. За каждым именем в этом тексте — история человека».

После 72 лет государственной гегемонии в области идеологии и категорических запретов на все, что далеко отходит от духа соцреализма, подобная полифония в пределах одного романа — «глоток свежего воздуха».

Часть первая: Январь

«Год-Январь» в той верстке, которая должна была пойти в печать месяц назад, состоит из 334 страниц и двух неравномерных частей. Свидетельства происходящего тогда в Алматы как от лица журналиста, так и героев, им опрошенных занимают порядка ста страниц, а все остальное — последствия Января, что, как пишет Молдабеков, «растянулся для меня и моей страны на целый год и всё никак не хотел уходить». Главное, что связывает эти смысловые текстовые куски воедино, помимо темы, — это постоянные авторские лирические отступления, в которых Данияр пытается не просто исповедаться как бы в грехах себя и своей страны, но и провести психотерапевтическое очищение. Не только себя, но и всего казахстанского общества, так как, по мнению автора, «Кантар — это своего рода граница нашей истории, перейдя которую мы уже никогда не будем прежними».

Уже с пролога, в котором журналист описывает свой поход на траурный митинг по жертвам Кровавого Января 13-го февраля 2022-го года, виден другой тот художественный подход, который и называет роман «романом-репортажем»: дуализм между миром официальным, государственным и миром неофициальным, то есть, простым и человеческим. Площадь Республики в Алматы испачкана грязью, но участники митинга опускаются на колени в молитве, поминая погибших. Они говорят о расстрелянных или же запытанных до смерти. В то же время в столице, в огромной новой мечети Хазрет Султан, также читали поминальную молитву, на которой присутствовал президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, но он говорил о «террористах» и «госбезопасности». Даже цитата из его речи выделена жирным шрифтом, чтобы контрастировать с остальным текстом — в дальнейшем схожим образом обрамлены все слова каких-либо государственных представителей. Это может напомнить классическое фэнтези, где в сюжете есть одновременно и мир живых, и мир мертвых, которые почти не пересекаются друг с другом.

Классический репортаж в романе один — это личные воспоминания Данияра Молдабекова ночи с 4-го на 5-е января 2022-го года, когда тысячи человек маршем шли к той самой Площади Республики в Алматы, распевая национальный гимн, «Атамекен» и скандируя «лаконичный лозунг-заклинание, которым казахстанцы годами пытались изгнать Нурсултана Назарбаева»:

— Шал, кет!

Вместо ста активистов, которых герой ожидал, как обычно, увидеть на подобных социально-политических митингах, вышло в десять раз больше, и это переполняло его сердце надеждой на перемены. Несмотря на то, что большинство участников составляли мужчины от 20 до 40 лет, было также немало женщин, а к толпе постепенно присоединялись новые и самые разные люди: старики, курьеры, таксисты. «К этому времени в толпе были, кажется, все — активисты ДВК, Демпартии, "Оян, Қазахстан", трезвые и веселые, выпившие и хмурые, искренне верующие в перемены и провокаторы. Вряд ли они могли бы пересечься при других обстоятельствах, но сегодня это произошло…», — пишет автор.

Ключевым «персонажем» данной части является старушка Роза-апа, которую Молдабеков увидел шагающей «молодецки» к площади, чтобы «стоять там до конца».

В дальнейшем силовики закидали протестующих угарным газом и светошумовыми гранатами, чем и подавили протест. Рассказ о дальнейших событиях идет через свидетельства участников событий: активистов, митингующих, случайных прохожих и так далее. Благодаря огромному охвату участников калейдоскоп событий не превращается в невнятную «кашу», а действительно пытается казаться максимально возможно объективным. Штурм акимата и резиденции, стычки с силовиками, погромы магазинов и самое главное — расстрел митинга на Площади Республики в ночь на шестое января 2022-го года — все это подано в вышеуказанном приеме дуализма мира государственного и человеческого. Там, где люди говорят о своих насущных проблемах и не скрывают излишне жестокого отношения отдельных митингующих по отношению к правоохранительным органам, пресс-служба Акорды докладывает исключительно о террористах, которых нужно устранить.

Завершает первую часть романа рассказ о расстреле 6 января от лица Муратбека-ага, соратника Арона Атабека и лидера спонтанно возникшего штаба аксакалов, пытавшегося мирно заявить о своих политических требованиях на той самой площади. Через неделю, 12-го января, за ним приехали полицейские и отвезли в Департамент. Назвав его главным зачинщиком Кровавого Января, Муратбека-ага избили прямо в отделении:

«В перерыве между побоями Даурен [полицейский] принёс истязателям Мурат-бека-ага донеры, чтобы те подкрепились и набрались сил.

— Вам это аукнется.Вы неправильные вещи делаете,-сказал Мурат-бек.

— Заткнись, старик.

Не добившись своего, его вывели из кабинета в коридор. Всё тело аксакала болело. Нога, по которой особенно часто приходились удары, отнималась. Силовики в коридоре запретили ему сидеть.

Таких, как Муратбек-ага, в эти дни в Департаменте полиции было много… И не только там».

Часть вторая: память о Январе

Если первая часть книги читается как остросюжетный триллер, то вторая половина романа-репортажа гораздо более размеренная и дотошная. Несмотря на ориентированность «Года-Января» на казахстанскую аудиторию, Молдабеков пытается подробно описать, как Казахстан пришел к Кровавому Январю так, чтобы это было понятно даже стороннему наблюдателю, плохо знакомому с перипетиями политической борьбы внутри страны.

Глава номер один, «Память», исторический очерк о борьбе Нурсултана Назарбаева с оппозицией, а после наоборот — Касым-Жомарт Токаева с семьей Назарбаева, сменяется рассказом «Мужество и ложь казахстанской журналистики», в котором, в том числе, упоминаются журналисты издания «Медиазона. Центральная Азия»:

«Одни ради объективности и профессиональной честности подвергали риску свои жизни, а другие с лёгкостью перетасовывали факты и вещали от первого лица про то, чему свидетелями не были».

Следующая глава — «Герои и жертвы», в которой журналист приводит статьи, посвященные последствиям Января. «Все уголовные дела, открытые по факту убийства людей на площади 6 января, власти Казахстана закрыли. Генеральный прокурор Берик Асылов в своём отчёте о расследовании январских событий этот эпизод даже не упомянул», — говорится в романе.

Как пример приводится вышедший на портале «Республика» материал «Кто убил Русланбека Жубаназарова?» о том, как во время разгона митинга 7 января 2022 года в Актобе застрелили 30-летнего Русланбека Жубаназарова. Его убийцу не нашли, родственников отказывались признать потерпевшими, а дело закрыли и присвоили ему статус секретности.

Или же Молдабеков рассказывает о том, как закрыли дело об убийстве четы пенсионеров Куата Биткембаева и Гульфизы Кулсултановой «за отсутствием состава преступления», несмотря на то, что их сын нашел в салоне родительской машины тазобедренную кость, часть черепа и косточки помельче — останки родителей.

Дальнейшее повествование посвящено сложному и запутанному государственному расследованию происходившего в Январе: журналист ходит на каждый суд по «январским делам», попутно пытаясь понять, кто же сильнее «болен» — он или его страна.

Возвращаясь к чисто художественной ценности романа, стоит отдельно выделить третью главу второй части под названием «Сюрреализация сознания: история о том, как государство хотело модернизировать сознание, но культивировало коррпуцию и получило сюрреализм». Если предыдущие главы книги читаются как хоррор о государственном терроре, то здесь перед нами предстает настоящая абсурдистская комедия. Своеобразная кульминация «казахского фэнтези», где два параллельных мира наконец-то встречаются: журналист по заданию редакции The Village Kazakhstan попытался разобраться, что из себя представляет госпрограмма «Рухани жаңғыру», для чего отправился в их проектный офис. Однако вместо внятного диалога о целях программы, Молдабеков получил невнятные монологи руководителей о том, что проект активно развивается. На все неудобные вопросы они отвечали уклончиво, а результаты их работы сложно назвать хоть сколько-нибудь успешными.

«Вскоре после того, как я покинул проектный офис, Жанна Усенова отправила мне ссылку на видеоролики, снятые ТОО "Tenderwoman". Один из них посвящён семейным ценностям: мать и дочь моют посуду, а отец и сыновья играют в настольный футбол. Среди других — технически относительно неплохо снятые видео о степном фольклоре и музыке и о "генезисе тюркского мира". Первое из этих трёх видео за 8 месяцев набрало 4 просмотра, второе 14, а третье 9», — пишет автор.

Финал, названный «Новый Казахстан» остается открытым. Несмотря на подробное описание политической неразберихи, царившей в Казахстане в 2022-м году, в том числе, из-за начавшегося полномасштабного вторжения России в Украину и «частичной» мобилизации, приведшей к массовой миграции россиян в Казахстан, автора не покидает чувство «дежавю». С одной стороны, он пытается превозмочь свою травму участника и свидетеля Кровавого Января, оставившего отпечаток на всех казахстанцах. С другой стороны — в феврале 2023-го года на Молдабекова было совершено нападение, а «вместо правды мы получили закрытые суды по всем ключевым делам, связанным с Кантаром». Журналист добавляет: «В ноябре 2023 года суд оправдал подозреваемого в убийстве четырехлетней Айкоркем Мелдехан — машину, в которой она 7 января ехала вместе с братом и сестрой, обстреляли. Мы не знаем, как проходил этот процесс. Также мы не знаем, что было на суде бывшего главы КНБ Карима Масимова, а рассмотрение уголовного дела в отношении бывшего руководителя 5-го департамента той же спецслужбы Руслана Искакова закрыли после предварительных слушаний. Новый Казахстан, претендующий на то, что он отличается от старого большим демократизмом, на деле оказывается, скорее, Закрытым Казахстаном».

В итоге, Молдабеков суммирует историю, связанную с запретом на печать его произведения, словами: «Все это "дичь", короче, особенно на фоне заявлений Токаева о том, что в Казахстане нет цензуры. Я не вижу разницы между Назарбаевым и Токаевым — режим как был авторитарным, так и остался». Можно предположить, что в Казахстане существует государственная монополия на нарратив о Қаңды Қаңтар, которую Данияр Молдабеков попытался нарушить.

Автор надеется, что массовый читатель все же сможет увидеть книгу в скором будущем. К сожалению, более конкретных сроков Данияр Молдабеков, в разговоре с «Медиазоной» не назвал. Рассказал лишь, что сейчас он дополняет роман новой главой, а дальше будет думать о публикации. Когда и как — не знает сам.