Суд над мамой

В октябре 2019 года четверо человек, в том числе мама девочек Диляра, оказались на скамье подсудимых по делу о мошенничестве в особо крупном размере. Потерпевшими суд признал восьмерых человек. В приговоре суда №2 Медеуского района говорится, что организатор мошеннической схемы, по совместительству целительница по фамилии Денисова, и трое ее пособников уверяли людей, что помогут им в приобретении жилья по госпрограмме по низкой цене. Каждый потерпевший сделал в среднем около десяти траншей. Диляра присутствовала на некоторых встречах Денисовой с клиентами в момент передачи денег. Для убедительности она представлялась сотрудницей акимата Жанной. По словам адвоката Джохара Утебекова, все деньги получила Денисова, а Диляра сама стала жертвой ее обмана. Однако суд вменил ей в вину 156,9 млн тенге ущерба всем потерпевшим и взыскал с нее пошлину в доход государства в размере 456 294 тенге.

Мать девочек получила пять лет заключения. Через два месяца суд ужесточил ей наказание до шести лет. При этом наличие малолетнего и несовершеннолетнего ребенка было признано смягчающим обстоятельством, но отсрочку отбывания наказания Диляре не назначили.

Колледж, дом, работа

Управление образования Алматы должно было назначить девочкам опекуна, но с ними за все время никто так и не связался, их ни разу не навестили сотрудники органов попечительства, соцработники, чиновники. Девочки остались жить с бабушкой и дедушкой, но вскоре бабушка скончалась. Их деду на момент написания материала исполнилось 85 лет.

Наргиз, старшая из дочерей, уже училась на первом курсе колледжа, когда ее мать отправили за решетку. Совершеннолетия она достигла только в ноябре 2021-го.

«Было очень страшно, — вспоминает девушка жизнь с 2019 года, — Домашние дела взяла на себя бабушка, а я училась и работала. После ее смерти я начала делать все. Утром — колледж, потом — дела по дому, уборка, готовка, вечером — работа уборщицы и официантки, чтобы оплачивать учебу. За сестренкой весь день приглядывал дедушка. Она спрашивает, где мама. Мы говорим, что мама на работе».

Однажды когда Наргиз не было дома, к ним во двор зашел частный судебный исполнитель (ЧСИ) и сфотографировал дом снаружи. Вскоре дети получили письмо, что дом арестован. Мать из колонии через знакомых наняла адвоката, но он, как объясняет Наргиз, не справился с делом.

26 августа 2021 года судья Медеуского райсуда Даулет Молдабаев удовлетворил представление частного судоисполнителя Абзала Расулова о взыскании с должницы в пользу одной из потерпевших половины дома вместо 46,5 млн тенге.

«Я был потрясен: почему подросток ищет адвоката?»

В ноябре девушка встретила на улице одноклассника и рассказала ему о своей ситуации. «Он передал все своей маме, она вышла на меня и дала номер Джохара. Когда я ему позвонила, он был в шоке, а я сильно волновалась. Думала, что ничего не получится», — говорит Наргиз. При этом она заранее продумала, что будет постепенно оплачивать работу адвоката.

Адвокат, вспоминая звонок от тогда еще несовершеннолетней, неоднократно отмечает свое «потрясение». «Я был потрясен: почему подросток ищет адвоката? Почему этого не делают родители? У нас даже ребятам 20-25 лет, попавшим в передрягу, юриста ищут родители или старшие братья. Более-менее самостоятельный возраст для поиска адвоката — от 25 лет. Надеюсь, дети ко мне больше не будут обращаться».

«Меня потрясло, что она собиралась заплатить. У меня есть определенная категория клиентов, которые высоко ценят труд, но это характерно для взрослых людей с опытом. Это я потом уже узнал из разговоров с ее матерью, что после учебы Наргиз подрабатывает. Так случилось, что нашему государству больше двух лет было плевать на детей, оставшихся без попечения», — возмущается адвокат.

От оплаты Утебеков отказался. Как говорит юрист, помочь Наргиз следовало, даже если бы дело было заведомом проигрышным: «посмотреть документы, объяснить, что и как». Однако после переговоров с коллегами он понял, что со стороны судьи, вынесшего постановление о разрешении на продажу дома, и со стороны судебного исполнителя, были допущены «грубейшие нарушения».

«Во всем этом есть один тонкий юридический нюанс, он не очевиден обывателям, но для меня он самый страшный. Когда началось судилище и у детей отбирали дом, дети остались без юридической помощи. Они — никто. У них родителя нет, опекуна нет, их никто в суде не мог представлять, и они сами не могут себя в суде представлять, потому что не обладают гражданской дееспособностью. Дети остались без юридической защиты. Это недопустимо, невозможно, неправильно. Это страшно», — негодует юрист.

Заседание по изъятию дома прошло без участия матери и детей. В решении суда написано, что должница «не обеспечила свое участие в судебном заседании». Детей на тот момент некому было представлять.

«Это за гранью добра и зла, — продолжает Утебеков. — Как человек в тюрьме может обеспечить свое участие, не обладая средствами связи? Это должен был сделать суд. Органы опеки к суду не привлекли, мать о судебном процессе не уведомили, у детей молча дом отобрали. Судья и ЧСИ создали убойный тандем».

Апелляция прошла 15 ноября в Алматинском городском суде. Как описывает заседание Утебеков, председательствующий судья спросил у ЧСИ, дал ли тот должнице ознакомиться с оценкой ее имущества.

«На этом вопросе ЧСИ "поплыл". Это его проблема, а он никак не парился. Если должник в тюрьме, это не значит, что его можно разграблять. Он должен был отправить в колонию отчет об оценке или попросить свидание, потому что у должника есть право оспорить этот отчет. Тем более это его единственное жилье, где сейчас живут дети. Помните недавний случай в Алматы? Там же все уперлось в этот отчет об оценке. После этой трагедии судьи для себя никаких выводов не сделали», — отмечает адвокат.

Коллегия установила, что суд первой инстанции не обеспечил ни должнице, ни ее детям конституционное право на защиту свобод, состязательность и равноправие сторон, не проверил обстоятельства дела, не назначил несовершеннолетним опекуна. Решение Медеуского райсуда о разрешении продать дом было отменено.

После того как Джохар Утебеков в нескольких постах в фейсбуке коротко рассказал о ситуации Наргиз, ее младшую сестру удалось отдать в частный детский сад. «Мне позвонили и сказали, выберите садик, мы вас устроим и все», — объясняет девушка.

Кроме того, коллегия вынесла частное определение в адрес судоисполнителя Расулова и направила его в республиканскую палату ЧСИ. Однако председатель палаты Ернар Ибраев был уверен, что Расулова наказывать не за что, поскольку он «действовал в рамках полномочий». Отвечать на вопросы «Медиазоны» судоисполнитель отказался.

Постскриптум

После победы в горсуде адвокат Джохар Утебеков вступил в дело матери девочек. Он уже ходатайствовал о переводе осужденной из учреждения средней безопасности в учреждение минимальной безопасности, но получил отказ. Утебеков вместе с коллегой готовит кассацию в Верховный суд об оправдании подзащитной по некоторым эпизодам и снижении суммы ее долга.

Защитник объясняет, что Диляра с первого дня в колонии устроилась на работу, находится на хорошем счету у сотрудников, не имеет взысканий. Однако суд отказал в переводе под предлогом того, что «она не принимает мер по погашению гражданского иска».

«Человек и так жил бедно — мать-одиночка с двумя детьми. Откуда у нее появятся эти деньги? Вся ее зарплата уходит на погашение госпошлины и принудительного платежа в бюджет. После всех вычетов у нее остается 18 000 тенге. Она эту сумму полностью перечисляет дочкам. Получается, что человек должен доказывать свое исправление тем, что он возмещает ущерб. У нас люди годами сидят без шансов на УДО или замену наказания. У нас по всем имущественным преступлениям сложились долговые тюрьмы. Суд прямо говорит: "Погасите ущерб, и вы тут ни дня не будете". Как это связано с исправлением? Человек в душе может никак не исправиться, но погасить долг. Если у человека нет денег, у него нет шансов исправиться?».