«Чтобы не было партизанщины». Под предлогом защиты детей Казахстан намерен блокировать соцсети за отказ регистрироваться в стране

Что случилось

15 сентября мажилис в первом чтении одобрил законопроект о защите прав ребенка. Его инициаторами стали депутаты от правящей партии Nur Otan Айдос Сарым и Динара Закиева. Это пакет поправок касается сразу нескольких законов: о здоровье, о жилищных отношениях, о правах ребенка, о профилактике правонарушений среди детей, об образовании, о специальных соцуслугах, а также — законов о СМИ, о связи и об информатизации. В документе речь идет, например, об увеличении числа реабилитационных центров для детей с инвалидностью, о школьной травле и о борьбе с ней.

Массовое возмущение и настороженность вызвали положения об усилении контроля государства над соцсетями и мессенджерами. В нынешней редакции законопроекта используются такие формулировки, как «онлайн-платформа» и «интернет-ресурс», под которые могут попасть в том числе и сайты зарегистрированных медиа.

Парламентарии предлагают на законодательном уровне прописать обязанность министерства информации и общественного развития (МИОР) вести реестр «интернет-ресурсов», содержащих «запрещенную информацию», и регулировать порядок их блокировки и возобновления работы в Казахстане.

Председатель мажилиса, депутаты и члены рабочей группы особенно эмоционально обсуждали на заседании кибербуллинг. По их мнению, это одна из причин суицидов среди подростков.

Депутаты Сарым и Закиева предлагают заставить иностранные социальные соцсети зарегистрировать в Казахстане свои представительства с главой филиала, знающим казахский и русский языки — при этом, согласно законопроекту, у него должно быть казахстанское гражданство, но находиться он может где угодно. Это необходимо для того, чтобы соцсеть по предписанию МИОР в течение суток могла удалить контент, который, по мнению заявителя или ведомства, способствует травле, объясняют депутаты.

Если интернет-компании откажутся выполнять это требование, министерство обратится в суд, суд может вынести решение о блокировке или ограничении их работы. То же самое грозит компаниям, если они не зарегистрируются в Казахстане в течение полугода со дня вступления поправок в силу.

Неотвратимость наказания

Казахстанские политики всерьез начали обсуждать травлю в интернете в сентябре 2020 года. Тогда президент Касым-Жомарт Токаев во время ежегодного послания отметил, что казахстанцы столкнулись с кибербуллингом и не имеют возможности от него защититься.

«В первую очередь от этого страдают дети. Они особенно остро воспринимают интернет-травлю, которая, к сожалению, приводит к печальным последствиям. Пришло время принять законодательные меры по защите граждан, особенно детей, от кибербуллинга», — поручил Токаев.

За год законопроект был разработан и прошел первое чтение, однако до этого он не был опубликован в открытых источниках, о публичных обсуждениях ничего не известно.

В мажилисе уверены, что суициды и попытки самоубийства тесно связаны с кибербуллингом. По мнению председателя мажилиса Нурлана Нигматулина, профилактика травли не будет работать без «наличия ответственности и неотвратимости наказания».

«В последние годы кибербуллинг стал большой общественной опасностью и все чаще становится причиной суицидов. В прошлом году в возрастной категории до 18 лет — 143 суицида и 306 попыток суицида. Только за полгода нынешнего года уже 105 суицидов и 193 попытки. Понятно, что, наверное, [среди них есть] случаи семейно-бытовых причин, но немалая доля связана с буллингом. Здесь нужны действенные меры», — уверенно рассуждал Нигматулин.

Сославшись на данные Генпрокуратуры, спикер отметил, что за последние два года не было расследовано ни одно дело о клевете и оскорблении ребенка. «Не работают эти нормы», — заключил Нигматулин.

Он добавил, что не собирается «криминализировать детское население», и речь может идти только об административной ответственности, но поручил разработчикам ко второму чтению продумать «конкретные механизмы ответственности за травлю детей».

По информации вице-министра МИОР Кемелбека Ойшыбаева, в 2020 году ведомство зафиксировало около 70 000 фактов кибербуллинга, а администрациям социальных сетей и мессенджеров было направлено 1 800 обращений с просьбой удалить тот или иной материал. В 2021 году чиновники обнаружили около 140 тысяч «фактов нарушений» и направили примерно 1 700 обращений. Реакция на обращения казахстанского министерства едва ли достигает 30%.

Упорядочить процесс

Один из инициаторов законопроекта депутат и политолог Айдос Сарым уверяет, что эти нормы направлены не на блокировку соцсетей и цензуру, а на создание «переговорной позиции» для снижения случаев травли детей в интернете. Он утверждает, что цифры в десятки тысяч, озвученные представителем МИОР, были «разобраны». Также, по его словам, в эти цифры входят и другие случаи распространения незаконного контента, например, фейковые сообщения о кордайских событиях.

По мнению Сарыма, заблокировать какую-либо соцсеть государство может и без этого закона. «Власть обладает рычагами без всяких законов и оповещений заблокировать мессенджеры. Мы хотим максимально упорядочить этот процесс, чтобы не было партизанщины», — объясняет политолог.

Казахстанцам, говорит депутат, не стоит переживать за фейсбук и твиттер. «Это крутые компании, которые зарабатывают миллиарды долларов и защищены США. Во-вторых, это публичные компании, и они заинтересованы в правильной репутации, поэтому они идут на меры саморегуляции: банят Трампа, "антиваксеров", сторонников "Талибана", ИГИЛ».

Сарым уверен, что медиа-гигантам выгодно пойти на сотрудничество с Казахстаном во избежание блокировок и убытков: «У маркетологов есть циничное правило: один человек — один доллар, казахстанцы приносят огромные деньги тому же Цукербергу».

Как объясняет депутат, технически блокировку будет выполнять уполномоченный орган. Он считает, что им должно стать министерство информации и общественного развития. Сарым ссылается на законодательство Германии о регулировании соцсетей и предполагает, что в Казахстане утвердят нечто похожее.

Координатор экспертной группы по цифровым правам, директор общественного фонда Human Rights Consulting Group Арсен Аубакиров говорит, что поправки относительно социальных сетей внесены не в профильный законопроект, и никто не ожидал увидеть их в документе о правах ребенка. Кроме этого, инициатива депутатов вызывает много опасений и является проявлением цензуры.

«Мы коммуницировали с некоторыми сотрудниками фейсбука. Они говорят, что рынок Казахстана важен для них, но, во-первых, он не такой большой. Во-вторых, у них есть собственные принципы и политика. То, что наши госорганы могут посчитать неправомерным контентом, они могут посчитать вполне себе приемлемым», — говорит правозащитник.

Аубакиров, ссылаясь на данные Google за 2020 год, подчеркивает, что 85% запросов в компанию из Казахстана были связаны с удалением информации, которая классифицировалась как критика представителей власти и национальной безопасности. В 95% случаях Google не реагировал.

«Когда речь идет о крупных корпорациях, понятно, с кем надо разговаривать. Но ведь есть множество мелких сервисов, и у них может не хватить ресурсов открывать представительства ради нескольких пользователей. Им проще отказаться от нашего рынка. Есть сервисы, где непонятно, с кем взаимодействовать, все достаточно децентрализованно, кто-то работает анонимно, кто-то — на энтузиазме. Невозможно представить, как [мессенджер] Signal будет удалять тот или иной контент, если их главная ценность — приватность», — размышляет Аубакиров.

«Самое страшное, что законопроект очень лицемерный, потому что к кибербуллингу он имеет мало отношения», — добавляет директор «Правового медиа-центра» Диана Окремова. Окремова согласна, что травля в интернете действительно есть, но с ней невозможно бороться, обязав соцсети открывать представительства и угрожая блокировкой.

«Это проблема в том числе взаимоотношений с родителями, в школе», — отмечает Окремова. К тому же она подчеркивает, что в законопроекте нет четкого объяснения, что такое кибербуллинг, как его определить, и за что можно выносить предписания.

Фундаментальное несовершенство

Ограничения и дополнительные правила для мессенджеров и соцсетей вводят многие государства. В постсоветских странах власти нередко предпринимали попытки контролировать мессенджеры и соцсети и прибегали к блокировкам отдельных сервисов. Например, в России — там в течение двух лет блокировали Telegram; в Узбекистане, который запрещал работу WeChat; в Таджикистане, власти которого официально не признают блокировок, однако пользователи часто замечают сбои в работе Facebook Messenger.

Китай

История «Великого китайского файрвола» началась в 2000-х годах, когда жителям КНР закрыли доступ к Facebook, Google, YouTube и другим популярным платформам. С тех пор Китай стал рекордсменом по заблокированным на территории страны мессенджерам: по решению властей недоступны Viber, WhatsApp, Facebook Messenger и Telegram. Основная политика Китая в вопросах контроля в интернете — полная блокировка ресурсов. Из-за этого в Китае преимущественно пользуются отечественными сервисами WeChat и QQ, многие, особенно иностранцы, начали пользоваться VPN, чтобы вести бизнес и оставаться в любимых соцсетях.

Россия

Одну из первых масштабных попыток контролировать интернет предприняла Россия. В июле 2016 года Госдума приняла два законопроекта, которые позже назвали «пакетом Яровой» по имени его автора — депутата Ирины Яровой. По мнению российских властей, закон был необходим для «борьбы с терроризмом». Помимо новых требований к операторам связи и интернет-проектам, документ предусматривает серьезное расширение полномочий правоохранительных органов. «Закон Яровой» критиковали за дороговизну, неэффективность, нарушения свободы слова и европейских регламентов по объемам хранения личных данных.

В августе 2021 года директор Лиги безопасного интернета Екатерина Мизулина предложила ограничить скорость для соцсетей и мессенджеров, которые не зарегистрированы в России.

«Социальные сети и мессенджеры должны быть официально зарегистрированными на территории России, платить здесь налоги и показывать, какие средства они получают от продажи рекламы, а также от таргетирования или продвижения. Они должны назначить официального представителя в России», — объясняла Мизулина необходимость «замедления» отдельных сервисов.

США

На западе регуляцией контента и блокировкой отдельных постов или даже аккаунтов в основном занимаются сами компании. Так, Twitter в преддверии выборов в США объявил о кампании против дезинформации и временно заморозил аккаунт бывшего президента Дональда Трампа. Это решение корпорация объясняла опубликованным в профиле Трампа видео, на котором он говорит, что дети «практически невосприимчивы к COVID-19». Штаб Трампа осудил это решение, отметив, что корпорации «не являются арбитрами истины».

В рамках кампании по борьбе с дезинформацией и фейк-ньюс твиттер даже начал сотрудничать с крупными изданиями, такими как Associated Press и Reuters, чтобы использовать их информацию для проверки контента.

Евросоюз

С хейтспич, фейками и клеветой пытались бороться и в Евросоюзе. В 2016 году Еврокомиссия решила ужесточить надзор за скайпом и WhatsApp — тогда компании обязали соблюдать «требования об обеспечении безопасности и конфиденциальности» в соответствии с действующим в ЕС регламентом. После на территории стран Евросоюза на обсуждение выносились разные предложения от «китайской» модели интернета в Европе до нидерландского «пакета Яровой».

Кроме того, в октябре 2017 года комитет Европарламента по гражданским свободам, правосудию и внутренним делам принял положение о конфиденциальности e-Privacy, предусматривающее ограничение отслеживания пользователей со стороны интернет-компаний, а Германия решила запретить продажу «умных часов» для детей, фиксирующих их перемещение, и уничтожить уже имеющиеся.

Впоследствии Евросоюз предпримет множество шагов по регуляции мессенджеров и соцсетей — в частности, обяжет их передавать информацию по запросу властей. Эта мера, как и закон о защите данных, направлена, как утверждают чиновники, на контроль за тем, как компании хранят личную информацию пользователей. Благодаря закону пользователи онлайн-ресурсов смогли узнать, какие данные о них сохранены онлайн, и как они используются соцсетями и другими платформами.

Еще дальше пошла Германия, приняв скандальный законопроект, обязывающий социальные сети удалять хейтспич и другой незаконный контент. Human Rights Watch призывали немецкие власти немедленно его отменить, посколько документ, по их мнению, «фундаментально несовершенен» и чреват «бесконтрольной и неоправданно широкой цензурой».