«Ты что, возомнил себя Ван Даммом?». Трое кыргызстанцев семь лет добивались приговора для милиционеров, пытавших их электрошокером

Тело

Вечером 25 апреля 2013 года братья Эмирлан Эрмекбай уулу и Али-Мухаммед Эрмек уулу гуляли вместе с другом Жыргалбеком Туматовым по их родному городу Кызыл-Кия. Совершеннолетним из них был только Эмирлан, ему не так давно исполнилось 18 лет, поэтому друзья с его помощью рассчитывали попасть в бильярдную. Но свободных столов в заведении не оказалось, а на улице уже собирался дождь, поэтому молодые люди решили вернуться домой.

Недалеко от бильярдной друзья наткнулись на лежащего около ларька мужчину. Они бы прошли мимо, посчитав его пьяным, если бы Жыргалбек не узнал в нем соседа своего одноклассника — Акбото уулу Нурланбека. У юноши изо рта шла кровь. Подростки начали звонить в скорую, пытаясь одновременно найти контакты родственников лежащего.

«На тот момент мы не знали, что у него ножевое ранение в живот, но когда мы помогали его положить в скорую, у него футболка задралась, и из живота показались внутренние органы. Это очень было страшно. Сейчас мне 25, а в то время было 17 лет и я, естественно, испугался. После этого нас забрали в отделение милиции, мы сидели там до четырех утра, писали объяснения, как все было», — вспоминает спустя семь лет Жыргалбек Туматов.

Мулла в карьере

По словам Туматова, весь следующий месяц его и друзей постоянно вызывали на допросы, даже насильно забирали с занятий в колледже. В разговорах милиционеры постоянно намекали, что убийство Акбото уулу Нурланбека совершили подростки, просили их перестать врать. Однажды за Жыргалбеком в колледж приехали сразу четверо сотрудников, но повезли его уже не в отделение, а к карьеру недалеко от Кызыл-Кия.

«Там меня били-били в голову, в нос, а потом из машины вышел какой-то мулла и начал нам дават рассказывать. "Если ты это сделал и так ходишь, то будешь виновным на том свете, но если вы его просто так пытаете, то вы будете виновны", — обратился мулла ко мне и милиционерам, а потом переспросил, поняли ли его, на что все кивнули головой. Потом меня отвезли обратно», — рассказывает Туматов.

В это же время давление оказывалось и на братьев Эмирлана и Али-Мухаммеда — на допросах от них требовали признаться в убийстве и постоянно избивали. В один из дней трое милиционеров вместе с заместителем начальника ОВД Кызыл-Кия Канатбеком Жолдошовым вывезли Али-Мухаммеда на цементный завод, где угрожали убить, если тот во всем не признается.

«Канат начал меня избивать со словами о том, что я все знаю. Он говорил, что может со мной по-другому разговаривать и может убить. Двое других сотрудников начали снова меня избивать, у меня кровоточил нос. Он сказал, что если я не напишу признание, он здесь меня и закопает», — рассказывал пострадавший на допросах уже в 2014 году.

Вскоре Жыргалбек Туматов, пытавшийся помочь раненому вместе с друзьями, рассказал матери о том, как его вывезли на карьер. После этого все трое написали заявление в местную прокуратуру и вызовы на допросы прекратились, но только до конца года.

Электрошок для Тайсона

3 декабря 2013 года силовики доставили в отдел Абдыкадыра Бакирова, который был знаком со всеми тремя товарищами, которых уже допрашивали сразу после инцидента. В милиции Бакирова несколько часов избивали, били электрошокером, душили пакетом. После этого парень дал показания о том, что его знакомые убили человека.

«Мне говорили: "Ты повесишь убийство на Жыргала, Алика и Эмирлана", хотя я знал только то, что они втроем играли в бильярд, нашли у ларька раненого человека и вызвали ему скорую», — рассказывал Бакиров уже позже, когда его допрашивали в прокуратуре в качестве потерпевшего по делу о пытках.

Именно показания Бакирова, данные после нескольких часов пыток, стали поводом для задержания трех друзей.

Первым задержали 17-летнего Жыргалбека Туматова, когда он 5 декабря закупался на рынке — милиционеры взяли его под руки и увезли в отделение без каких-либо объяснений. Туматов сразу оказался в кабинете заместителя начальника ОВД Кызыл-Кия Канатбека Жолдошова. Разговор начался с фразы: «Что, ходишь, да? Убил человека и смело ходишь?». После чего Жолдошов начал бить подростка в живот и по ногам, требуя переписать показания Абыкадыра Бакирова, согласно которым его друг Эмирлан «не поделил девушку по имени Зарина» с Нурланбеком, и поэтому ударил его ножом.

«Я говорил, что не буду так писать. Но Канат разозлился, толкнул меня на землю, снял мне штаны, налил воду на половой орган и начал бить туда электрошоком. Я не мог это терпеть, не удержался и сказал: "Хорошо-хорошо, что хочешь, то и напишу". Потом переписал показания так, будто я сам их писал», — объясняет Туматов.

Ближе к полуночи прямо из дома в отделение привезли второго подозреваемого — Али-Мухаммеда Эрмека уулу. Милиционеры хотели, чтобы он оговорил своего старшего брата Эмирлана. Несколько часов юношу избивали, обливали водой и также били шокером по гениталиям по шесть-семь раз, как сами это называли милиционеры, за один «подход».

«Я снова сказал, что мы этого не делали. "Этот Тайсон не понимает слова", — сказал Жолдошов, после чего один сотрудник пнул меня в лицо. Я упал на пол, меня снова раз шесть-семь ударили током, но я продолжал все отрицать», — так описывал допрос Али-Мухаммед. По его словам, он пережил четыре таких «подхода» с электрошоком и лишь потом, уже не выдержав боли, согласился на требования силовиков.

Избиение Ван Дамма

Следующим в отделение привезли Эмирлана Эрмекбая уулу. По рассказам самого Эмирлана, в то время он лежал в больнице — милиционеры забрали его прямо оттуда, не предъявив никаких документов, несмотря на то, что он еще не был здоров.

«В милиции мне говорили, что это я убил Нурлана, и что уже трое дали такие показания. Они потребовали, чтобы я сам написал признание. Но я ответил, что у них должны быть доказательства. "Ты что, возомнил себя Ван Даммом?" — сказал милиционер и ударил меня по голове. В кабинет зашли еще 8-9 сотрудников, они били меня руками и ногами. Потом в кабинет привели моего брата Али и спросили: "Это он?". Али кивнул, его увели. У него была разбита губа, на лице виднелись синяки. Потом привели Жыргала. Он тоже на вопрос "Это он?" просто кивнул», — рассказывал пострадавший.

Спустя семь лет Эмирлан объясняет, что сразу понял — другого выбора, кроме как дать признательные показания, у его брата и друга не было: «До этого меня же тоже били, и я сразу знал, что их тоже так ломали. Видно же было по синякам на лице».

Впрочем, полученных признаний полицейским оказалось недостаточно, и милиционеры продолжили выбивать показания из Эмирлана, вспоминал он, когда стал потерпевшим по делу о пытках. Его повалили на пол, стянули штаны, засунули кофту в рот и начали бить током, пока он не согласился на их требования.

Эмирлан считает, что милиция решила повесить убийство именно на него, потому что он был единственным из компании, кому уже исполнилось 18 лет, а значит мог нести наказание как совершеннолетний.

Спасительное сообщение маме

Поскольку Жыргалбеку Туматову и Али-Мухаммеду Эрмеку уулу было по 17 лет, их показания не могли считаться действительными без подписи родителей. Уже около двух часов ночи 6 декабря в отдел приехала мать Туматова, но сын побоялся рассказывать ей о пытках при милиционерах.

«Я же маленький тогда пацан был. Вот этот Жолдошов сидит напротив, а я ему даже в глаза смотреть боялся. А рядом мама, и ей он говорит: "Ну извините, так иногда бывает. Ваш сын и Эмирлан подрались вот так с человеком", а мама в тот момент уже начала сознание терять», — рассказывает Жыргалбек. После этого в милицию вызвали скорую.

По словам Туматова, Жолдошов не учел, что медики станут свидетелями допроса несовершеннолетнего поздней ночью — позже это стало одним из доказательств в деле против милиционеров, пытавших кыргызстанцев. Мать задержанного через какое-то время пришла в себя и снова стала беседовать с силовиками, которые говорили, что планируют посадить только Эмирлана, а двух других парней оставят как свидетелей.

«[Во время разговора] я взял мамин телефон и написал в нем: "Мама, это все ложь, я ничего не делал, такого не было вообще, меня сильно избили, я боюсь, поэтому перед вами так говорю". Я это написал в сообщении и отдал маме. Мама сразу все поняла, не стала подавать виду, ушла и вернулась уже с адвокатами», — вспоминает Туматов.

Он уверен, что если бы не смог передать это сообщение, то ситуация могла развернуться совсем по-другому: «Если бы не мама, то мы бы сейчас все трое там бы, может, сидели. И в прокуратуру, и в Бишкек, и везде только мама бегала. И матерей друзей тоже за собой вела».

Несмотря на то, что прокуратура приняла заявления родственников и друзей Эмирлана Эрмекбая уулу, его все равно отправили в изолятор временного содержания, где его снова пытали, требуя дать «правильные» показания уже в суде. На свободе молодой человек оказался только 13 декабря.

Семь лет в суде

Прокуратура закончила расследование пыток в начале марта 2014 года: замглавы ОВД Кызыл-Кия Канатбеку Жолдошову, начальнику отдела уголовного розыска Бактыяру Сыдыкову и оперативникам Советалы Орунбаеву и Кадырбеку Кайымову предъявили обвинения в превышении должностных полномочий с применением физического насилия, оружия и специальных средств, пытках группой по предварительному сговору, а также в пытках несовершеннолетних.

Все они были помещены под домашний арест. Милиционеры настаивали на своей невиновности. По их словам, подростки выдумали историю о пытках, чтобы избежать уголовного наказания за убийство.

Как рассказывает адвокат из Оша Таир Асанов, который был нанят общественным фондом «Кылым шамы», чтобы представлять интересы пострадавших, после поступления дела в суд обвиняемые заявляли отводы судьям, из-за чего дело передавалось из Баткена в Кадамжай, а после в Верховный суд в Бишкеке и обратно, пока не попало в Ошский городской суд.

По словам адвоката Асанова, защита подсудимых искусственно затягивала процесс, заявляя ходатайства об отводах и проведении дополнительных экспертиз. «Они, видимо, рассчитывали, что дело в итоге прекратят за истечением срока давности», — предполагает он.

Кроме того, во время суда в деле внезапно появился адвокат Абдыкадыра Бакирова — того самого, который в 2013 году первым под пытками дал показания об убийстве. Таир Асанов отмечает, что он действовал от имени Бакирова и «работал только против нас».

«Мы несколько раз подавали ходатайства, чтобы отстранили этого адвоката. Потом нам удалось связаться с Бакировым по телефону и уговорить, чтобы он приехал из Москвы на суд. В итоге он приехал и заявил, что в отношении него применялись пытки, и никакого адвоката он не нанимал», — рассказывает Таир Асанов.

Юрист добавляет, что во время суда на него и его подзащитных давили: доходило до того, что обвиняемые в пытках милиционеры угрожали им физической расправой в перерывах между заседаниями и после них.

При этом потерпевший Жыргалбек Туматов отмечает, что конкретно ему угроз не поступало, но силовики давили на него другими способами: «За это время больше сотни знакомых ко мне приехали с просьбами, чтобы я их (милиционеров — МЗ) простил. Потом деньги предлагали, все, что можно вообще, но нет, мы до конца стоим».

Приговор милиционерам был вынесен только спустя четыре года после начала процесса. В октябре 2018 года Ошский городской суд приговорил замглавы ОВД Кызыл-Кия Жолдошовева к 14 годам колонии, начальника угрозыска Бахтияра Сыдыкова — к 13 годам, а оперативники Кайымов и Орунбаев получили по 12 лет.

Впрочем, уже через полтора месяца, в конце ноября, Ошский областной суд в апелляции оправдал милиционеров в связи с отсутствием доказательств участия в пытках. Основанием для такого решения стало заключение экспертизы, о которой просили обвиняемые. В нем утверждалось, что подростки получили телесные повреждения еще до того, как оказались в отделе милиции. Адвокат потерпевших Асанов предполагает, что милиционеры могли «договориться» с экспертами и получить нужное для них заключение.

4 марта 2019 года Верховный суд Кыргызстана рассмотрел жалобу потерпевших на оправдательный приговор и отменил его. Ошский областной суд за год рассмотрел дело и вынес новый приговор, назначив милиционерам из Кызыл-Кия условные сроки: Жолдошову, Сыдыкову и Орунбаеву по восемь с половиной лет, Кайымову — на год меньше, семь с половиной.

«Конечно, такое решение несправедливо. Я поэтому и написал потом кассационную жалобу в Верховный суд, в которой я просил исключить из результативной части условное наказание. Верховный суд начал рассматривать жалобу 27 октября 2020 года, каждый раз процесс откладывался-откладывался-откладывался, и только 20 января 2021 года дело рассмотрели, но приговор Ошского областного суда оставили в силе», — объясняет адвокат потерпевших Асанов.

Уже не страшно

Сейчас к делу о пытках в ОВД Кызыл-Кия подключился адвокат из Бишкека и представитель общественного фонда «Кылым шамы» Агзам Душеналиев — он подал иск о возмещении морального вреда. Первое судебное заседание прошло 26 февраля в Первомайском районном суде, ответчиком выступает министерство внутренних дел Кыргызстана.

«Я потребовал компенсацию троим потерпевшим по 400 тысяч сомов каждому с расчетом на то, что в деле четверо обвиняемых, и с каждого выйдет по 100 тысяч сомов на одного пострадавшего», — объясняет адвокат.

При этом сами потерпевшие кыргызстанцы говорят, что пока не могут позволить себе дальше добиваться заключения милиционеров под стражу, так как затянувшиеся на семь лет судебные процессы их вымотали.

«Конечно, условный срок — это несправедливо. Я хотел и дальше продолжать добиваться справедливости, но мы просто устали уже, не знаю даже, что делать. Мама уже старая. Раньше все время она бегала, а в этом году она как-то прям сильно постарела, то одно место болит, то другое», — говорит Жыргалбек Туматов.

«Они ведь не только с нами так поступили. В итоге выяснилось, что они много с кем в Кызыл-Кия так делали. В суде, например, рассматривалось не только наше дело, там было два дела — там тоже пытки были. Это самая страшная статья… А они вот как-то… Или деньги дали, не знаю. Помогал там им либо суд, либо прокуратура, не знаю точно. В итоге их отпустили, но этого нельзя было делать», — уверен Эмирлан Эрмекбай уулу.

По словам Туматова, сейчас он все также дружит с Эмирланом и Али-Мухаммедом, а Абдыкадыра Бакирова, первым давшего показания против них, он смог простить.

«Хоть он нас предал тогда, его маме деньги предложили и, кажется, она их получила, я уж не знаю. Но потом он сюда приходил, извинился. Мы в Москве вместе были, он там извинялся. Я его простил и тоже сейчас поддерживаю контакт. Он говорит, мол, он нищета и никому не хотел зла, "просто написал"», — цитирует приятеля Туматов.

Он рассказывает, что как минимум двое из осужденных до сих пор живут в Баткенской области, но сейчас он их уже не боится: «Одного я вчера в банке встретил, я зашел, говорю: "Покажите мне, пожалуйста, где кредитный отдел", захожу и смотрю — он сидит. Я думаю, интересно, как он там работает, как его взяли. Но мне уже не страшно — я ведь вырос уже, не 17 лет, да и законы тоже уже как бы знаю».