Программа реинтродукции туранского тигра в местах его прежнего обитания в первую очередь направлена на спасение биологического разнообразия и баланса в природе. Всемирный фонд природы (WWF) уже несколько лет занимается ее реализацией в дельте реки Или и Южном Прибалхашье. Подробно об успехах воссоздания популяции хищника рассказал Григорий Мазманянц, директор представительства WWF России (Центрально-Азиатская программа).

Когда стартовал проект, и кто является его инициатором?

Проект начинался в 2006-2007 годах по инициативе представителей фонда WWF. В 2010 году на Международном форуме по проблемам, связанным с сохранением тигра на Земле в Санкт-Петербурге правительство Казахстана в лице премьер-министра Карима Масимова объявило о планах реализации Программы реинтродукции тигра, исчезнувшего в Казахстане, по официальным данным, в 1947 году.

Кто и в каких объемах взял на себя финансирование проекта?

Во время Expo 2017 в Астане было подписано соглашение между WWF International, WWF России и правительством Казахстана о совместной реализации этой программы. Уполномоченными организациями по программе были признаны Комитет лесного хозяйства и животного мира Казахстана и WWF России. Общий бюджет программы, включая расходы государства, WWF и других доноров за период 2018 — 30 июня 2020 года, составил 2,5 млн долларов. До конца первого этапа WWF планирует привлечь еще не менее 4 млн долларов, что вместе с государственными деньгами составит около 10 млн долларов.

Финансирование программы идет из нескольких источников, основные — это государство Казахстан и WWF, но есть и дополнительные участники. Так, помощь оказывала Программа развития ООН, которая подарила радиостанции, GPS-навигаторы, автомобили, офисную и другую технику. Также они помогли сделать план управления на первые пять лет. Бюджетное финансирование тратится на заработную плату сотрудников и административные расходы резервата, покрывает большинство затрат на автотехнику. Все остальное оплачивает WWF. Фактически финансирование WWF и бюджета идет на паритетных началах.

Амурский и туранский тигр — близкородственные, генетически почти идентичные подвиды. Но туранский тигр обитал в поймах рек, почему для заселения был выбран амурский — самый крупный из существующих подвидов тигра, у которого и самого «дела плохи»?

О возвращении тигра стало возможным говорить в виду того, что были проведены глубокие генетические исследования, так как в музеях остались шкуры и иные части туранских тигров. В ходе этих исследований выяснилось, что P.t. altaica (амурский тигр) и P.t. vergata (туранский тигр) практически идентичны. Именно поэтому мы говорим о реинтродукции, а не об интродукции. Более того, в современной систематике после этого исследования, которое производилось целым рядом ученых, среди них Carlos A. Driscoll, Nobuyuki Yamaguchi, Gila Kahila Bar-Gal, Alfred L. Roca, Shujin Luo, David W. Macdonald, Stephen J. O'Brien, было отменено большинство подвидов тигров и оставлено только два — островной и континентальный.

Дно высохшего Аральского моря — одна из возможных локаций для возрождения тугайных лесов, реинтродукции тигра и оживления жизни региона в целом. Рассматривался ли этот вариант? Какие локации еще рассматривались и почему от них отказались?

Первоначально исследовался весь ареал, где жил туранский тигр. В итоге было определено три места, где теоретически возможно восстановление популяции. Первое место, наиболее подходящее, тугаи в Таджикистане — заповедник Тигровая Балка. Тот самый заповедник, в котором последний туранский тигр и погиб в 70-х годах прошлого века. Недостаток этого места в том, что площадь заповедника составляет всего около 100 тысяч гектаров. Со всех сторон там поля, местность заселена. Поэтому говорить о какой-то серьезной популяции на такой маленькой площади невозможно. Еще одно интересное место расположено в районе Арала. Там прекрасные тугаи, но они еще очень молоденькие и понадобится лет 15, прежде чем они станут нормальными и там разведутся животные в достаточном количестве. Наиболее перспективное место находится в дельте реки Или и Южном Прибалхашье.

В дельте и на южном берегу озера Балхаш располагаются три больших заказника. Два из них, площадью около полумиллиона гектаров — это Прибалхашский заказник, Каройский заказник и третий, Лепсинский заказник. Эта территория изучалась с точки зрения реинтродукции и была создана модель максимальной популяции тигров. Согласно этой модели, в районе Прибалхашского и Каройского заказника в дельте реки Или возможно существование порядка 90-94 особей тигров, на оставшейся территории Каройского заказника на берегу озера Балхаш и в Лепсинском заказнике по 20-25 особей. Таким образом, речь идет о популяции порядка 150 тигров, которые, теоретически, могут там жить. Общая площадь, о которой мы рассуждаем, немного превышает миллион гектаров.

А если говорить о временных рамках программы?

Базовая программа рассчитана минимум на 15 лет, на самом деле — на гораздо более длительный срок. Из этих 15 первые 5-6 лет уйдет на восстановление экосистемы, потом привоз первых тигров, это ориентировочно следующие 6-7 лет и далее мониторинг популяции по мере того, как она будет восстанавливаться и утверждаться на этой территории.

Иле-Балхашский природный резерват — особая природоохранная зона в районе озера Балхаш — был создан в 2018 году. Это огромная территория, какие у нее особенности с точки зрения реинтродукции тигра?

Первоначально Иле-Балхашский резерват планировалось создать в центральной части дельты реки Или, а не только в Южном Прибалхашье. Но на территории дельты сельскохозяйственная земля частично отдана в аренду под крестьянские хозяйства. Поэтому для резервата была выбрана территория в основном Каройского заказника. Резерват создан на общей площади 415 тысяч гектар. С точки зрения тигра, Южное Прибалхашье — не самая лучшая зона, поскольку, несмотря на то, что часть территории покрыта саксауловым лесом, существуют и большие открытые участки. Угодья, более подходящие для тигра — тростники, лес и места, где водятся кабаны и косули — расположены непосредственно вдоль Балхаша.

В то же время, преимуществом Южного Прибалхашья является практически полное отсутствие местного населения, его гораздо проще охранять, появление там любого человека сразу же вызовет резонный вопрос: «А что вы тут делаете?». К тому же, речь идет об огромных территориях в 150-200 тысяч гектар, где потенциально может жить тигр. Наша глобальная задача — увеличить количество кабана и косулей и вернуть сюда бухарского оленя, истребленного в 1910 году. Также в 2018 году создан «Экологический коридор Капчагай-Балхаш», по которому из национального парка «Алтын-Эмель» в резерват могут мигрировать джейраны.

На что в первую очередь были потрачены средства WWF?

Нами был построен первый рейнжерский центр, рассчитанный на девять мест, с утепленными помещениями, кухней, складами, душем и туалетом, вышкой радиосвязи, солнечной станцией. Рейнжерский центр Корс расположен на точке пересечения всех путей во все стороны на территории резервата. Вторым был построен рейнжерский центр Карамерген на шесть мест с теми же условиями, солнечно-ветровой станцией, 10-метровой радиовышкой и пожарным постом, а также огромной 12-метровой смотровой площадкой. Строили Карамерген по уникальной технологии: это юрта из специального пенопласта, напечатанного на 3D-принтере. Третий центр — Наурызбай — также выполнен по 3D-технологии. Он двухквартирный и рассчитан на сотрудников, постоянно проживающих там с семьей. На кордоне Карой нами была построена мини-гостиница, баня, склад, пожарный пост и самое главное — теплица на 18 тысяч саженцев для восстановления тугайных лесов. Всемирный фонд дикой природы также финансирует тренинги, полевое питание, страхование инспекторов, при необходимости — ГСМ. Кроме того, были приобретены три катера, один корабль, два снегохода, грузовик. Сотрудники резервата обеспечены спутниковой связью, внедрена программа СМАРТ-патрулирования.

Каких еще животных планируется заселить в резервацию для ее создания? Будет ли воссоздана популяция бухарских оленей, которые сами по себе являются краснокнижными животными?

Мы занимаемся реинтродукцией бухарского оленя. На данный момент 21 животное находится в дикой природе. Сейчас идет подготовка к будущему году — отлавливаем оленей в Карачингильском охотничьем хозяйстве. Оттуда перевозим оленей в резерват и выпускаем в вольер на 10 гектар, где они проводят несколько месяцев, в ходе которых формируются новые социальные связи, поскольку изначально особи берутся из разных групп. В августе-сентябре, когда уже родились оленята, мы их выпускаем. Выборочно на некоторых оленей вешаются специальные спутниковые ошейники, чтобы иметь возможность отследить, что с ними происходит после покидания вольера.

Кроме того, необходимо поднять численность популяции кабанов, поскольку 65% питания тигра будет составлять именно это животное. В идеале к 2024 году мы хотим довести количество кабана не менее чем 25 особей на 1000 га в местах, пригодных для проживания тигра. Для этого каждый год закупается огромное количество кормов для них, в первую очередь, кукурузы. Учет животных производится с помощью беспилотного летательного устройства с тепловизором. В прошлом году мы занимались учетом джейранов, а летом и осенью 2020 года начали устанавливать специальные поилки для них в местах, где сохранились старые сельскохозяйственные колодцы, этот проект поддерживает компания «Ферерро Казахстан» с брендом Kinder.

Не скажется ли на реализации программы нестабильность стока Или и колебания уровня Балхаша?

Да, одним из ключевых вопросов для программы является доступность воды. 80% всего водообеспечения озера Балхаш происходит из одной реки — Или, а 70% всего водосбора Или находится на территории Китая. Страны до сих пор не договорились, сколько же воды Китай должен пропустить в сторону Казахстана. Одновременно с этим ледники в Китае и Казахстане тают, и если сейчас воды стало больше, то совершенно очевидно, что в будущем ее количество уменьшится. Необходимо, чтобы Китай и Казахстан достигли неких договоренностей по этому вопросу, и мы рассчитываем, что появление тигра в регионе будет влиять на этот процесс. Кроме того, на реке Или находится одно из крупнейших водохранилищ Казахстана — Капчагай. Плановые зимние попуски заливают дельту водой, не давая тем самым пробиться кабанам через лед, летом происходит обратная ситуация — сброс воды уменьшается и животные страдают от засухи. WWF сейчас ведет крупный проект с Институтом географии и водной безопасности Казахстана об изменении гидрологического режима Капчагайского водохранилища.

Основной конфликт человека и тигра — домашний скот. Известно, что одной из главных причин исчезновения тигра стало истребление охотниками. Как относятся к проекту местные жители?

Без поддержки местных жителей наши перспективы минимальны. Сейчас мы выдаем им гранты на поддержку экологически-ориентированного предпринимательства, начиная от выращивания сельхозпродукции, шитья одежды и общепита, до гостиничного бизнеса и станции шиномонтажа. Дело в том, что 40% местного населения имеют единственно возможный в этой местности заработок — браконьерство. Соответственно, чтобы избежать этого, нужно давать возможность зарабатывать где-то еще, поэтому и ведется экономическая поддержка. В рамках поддержки местного населения WWF помогает жителям выращивать овощи в личном хозяйстве, предоставляя, например, посадочный материал и системы полива.

В 2020 году, помимо прочего, в связи с эпидемий COVID-19, в Каройскую больницу фондом были закуплены кислородные концентраторы, пульсоксиметры, медицинские маски.

Мы ведем активную информационную кампанию. На телевидении выходят передачи на казахском языке о наших планах по заселению тигра. Выпускаются журналы, газеты, буклеты с новостями о проекте. Был разработан специальный школьный модуль уроков о тиграх. Проводятся различные совместные мероприятия, регулярные встречи с жителями поселков вокруг Иле-Балхашского резервата, где представители резервата и WWF рассказывают о перспективах. Наша глобальная задача — сделать так, чтобы люди нас поддерживали. Конечно, многие воспринимают проект с опаской. Мы стараемся дать понять, что появление тигра выгодно местным жителям. Во-первых, уйдут волки, от которых сейчас очень страдает местный скот. WWF гарантирует оплату за каждого зарезанного тигром барана, а вот за животное, пострадавшее от волка, никто ничего сегодня не дает. Во-вторых, тигр привлечет туристов, а значит и дополнительный заработок для местных жителей. Мы уверены, что благодаря всей этой работе к 2024 году, когда здесь появится первый тигр, больше половины населения будет на нашей стороне.

Есть ли в мире успешные аналоги подобной работы? Можно ли считать успешной реинтродукцию леопарда на Кавказе?

В России есть устойчивые проекты с тигром в Амурской области и Еврейской автономной области. Однако когда мы говорим о возвращении тигра на территорию после 70 лет отсутствия — аналогов подобной работы в мире нет. Есть ряд реинтродукций кошачьих, например, пумы в США или леопарда на Кавказе. Программа реинтродукции леопарда на Кавказе пока движется в правильном направлении, однако и там есть сложности. С моей точки зрения об успешности программы можно будет однозначно заявить, когда в дикой природе родятся первые котята. Пока этого не произошло.

Известно, что тигр довольно прожорлив, на какое количество особей тигра изначально ведется расчет?

Тигр в год съедает около 60 животных. Согласно историческим данным по этому району, рацион тигра состоял на 65% из кабана и косули и на 25% из оленя. Оставшиеся 10% — это джейраны, куланы, сайга. Все эти три вида были в большом количестве, но не совсем на той территории, где предпочитает жить тигр, а ближе к пустыне. Часть из них приходит в ареал тигра, сегодня мы можем наблюдать, например, джейранов в районе тростников.

С технической точки зрения, каких тигров будут отбирать для программы — из природы или из неволи (зоопарков, заказников)? Как будет проводиться слежение за каждой особью?

Тигры из неволи или зоопарков даже не обсуждаются, они потенциально конфликтные, потому что привыкли к человеку и пойдут к нему. Эти животные знают, что человек — это источник еды. Таким образом, мы говорим о тиграх из дикой природы, а также «условно конфликтных» или тех, что были больны — например, тигр поранил лапу, был извлечен из своей среды обитания и помещен на передержку в центр реабилитации. Дикие тигры — это не самое простое политическое решение между Казахстаном и Россией, потому что каждый тигр в дикой природе сейчас на учете. С другой стороны, тигры, выпущенные в Амурской и Еврейской автономной областях, были взяты как раз из реабилитаций. И на данный момент они успешно формируют новую популяцию.

Для слежения на каждую особь будет вешаться спутниковый ошейник, и перемещение тигров будет постоянно контролировать специальная группа, которая обучалась на Дальнем Востоке и в Индии. В группу будут входить специалист по обездвиживанию, ветеринар и другие. Безусловно, привезенные тигры сначала будут помещены в вольер, это вопрос ветеринарной передержки, который касается любых животных, после чего будет осуществлен «мягкий выпуск», как и в случае с оленями. «Мягкий выпуск» подразумевает, что мы просто открываем вольер с задней стороны и даем возможность зверю самому постепенно выйти.

Территория расселения тигров будет как-то огорожена?

Огородить участок земли почти в 350 тысяч гектар так, чтобы тигр не мог его преодолеть, очень сложно и очень дорого. Этот вопрос поднимался, но WWF России такими ресурсами не обладает. Если Казахстан сочтет это необходимым, то теоретически это возможно.

Используются ли в проекте услуги активистов и волонтеров?

Активисты и волонтеры, безусловно, используются, пока на профессиональном уровне, и мы рассчитываем увеличивать их число. С волонтерами в городах вопросов не возникает, говоря о волонтерах в резервате, стоит отметить, что он находится очень далеко от мест концентрации людей — от Алматы минимум 450 км до рейнжерского центра Корс. У нас было несколько групп, в том числе, из России, которые были готовы ехать помогать, однако сразу возникает вопрос — а в чем конкретно нужна помощь? Нам необходимы люди весной и осенью во время посадки деревьев, а эти сезоны — не самые лучшие для волонтеров. Условия очень тяжелые: привезти, увезти, разместить большое количество людей на местности на сколько-нибудь значительный период времени довольно проблематично. В летнее время помощь волонтеров могла бы быть нужна на вольере. Мы планируем в будущем году привлечь желающих — один волонтер и один постоянный сотрудник, чтобы кормить оленей. Но это единичные задачи. Массовых, групповых задач кроме посадок, у нас пока нет. В сегодняшних условиях мы также не можем привлекать волонтеров в антибраконьерскую работу, хотя в России есть студенческие дружины охраны природы, которые участвуют в подобной работе. В Казахстане такого опыта, к сожалению, нет.